Борьба за любовь

– Да скажи уже! – выкрикнула, не обращая внимания на вгрызающуюся в виски боль.

– Все ушло, – выдохнул муж. – Я больше ничего не чувствую к тебе. Прости, но это правда, которая ранит и меня.

Я изнеможенно опустилась на подушку и закрыла глаза. Почему-то это известие не стало для меня неожиданностью. Возможно, я почувствовала его безразличие даже раньше, чем он сам. Возможно, ждала чего-то подобного. Или просто устала чувствовать боль и бояться. Он был жив, был рядом… и я осталась одна.

– Я никогда не оставлю тебя, не брошу сына, сделаю все от меня зависящее, чтобы спасти его, но я не властен над своими чувствами, – будто извиняясь, произнес Карай.

– Все в порядке, не переживай, – заверила мужа. – Я ни в чем не виню тебя. И все понимаю. Мы обязательно найдем оптимальный способ общения, а сейчас, пожалуйста, оставь меня. Я устала и нуждаюсь в отдыхе.

– Прости, – еще раз произнес Карай и ушел.

Его уход принес мне облегчение. Да, моя душа стенала и требовала выхода невыносимой боли, но я сжала зубы и прошептала сквозь них:

– Это к лучшему. Хорошо, что сейчас, а не позже. Я и это переживу.

А потом боль поглотила меня, и сознание погрузилось в вязкое небытие.

Что-то холодное и мокрое скользнуло по щеке. Словно чувствуя, что пробуждение принесет мне лишь боль и разочарования, я отмахнулась и попыталась снова погрузиться в сон. И опять ощущение прохладного влажного прикосновения к щеке и едва различимое поскуливание не позволило затеряться в сонном забытье.

Неохотно приоткрыла глаза и нос к носу столкнулась с огромным черным псом.

«Рррр», – провозгласил Туманчик и еще раз ткнулся носом в мою щеку.

– Привет, – не сдержала улыбки.

Туман вновь рыкнул и запрыгнул на кровать. Потоптался немного и улегся рядом, опаляя шею горячим дыханием. А мои губы непроизвольно растянулись в улыбке. Я так давно не видела туманного пса, в последний раз он появлялся в ночь рождения Карвина. Тогда он просидел у моей кровати до тех пор, пока спальню не огласил детский крик. Лекари сначала боялись его и требовали убрать животное, но потом радовались вместе с ним, а старая бабушка Парнияни, принявшая не один десяток привилегированных младенцев, даже обняла лохматого туманного пса и поцеловала его в мокрый нос. После чего они оба долго фыркали и морщились.

И вот сейчас, спустя пять лет, Туманчик опять пришел ко мне.

– Передай ему, я верю в нас, – прошептала, обняв пса и зарывшись лицом во влажную, пахнущую предрассветными сумерками шерсть.

О том, что Туман появился потому, что ему дала силы находящаяся недалеко от нас Эмани, я сейчас старалась не думать. Пусть она зло, но я была благодарна ей за то, что она создала энергию, через века воплотившуюся в этого неподражаемого зверя. И боялась, что, низвергнув ее, мы потеряем силу тумана, давшую жизнь стольким людям, и мне в том числе.

Ведь именно эксперименты Немии с туманом дали мне второй шанс на жизнь. Но, с другой стороны, она приложила руку к гибели моих родителей и обрекла меня на судьбу фаворитки. Доминант дал жизнь Караю, но он же подверг его мать зверским пыткам. Туман во все времена давал людям благо и очернял их существование злодействами. А теперь мы должны уничтожить его прародительницу, и я боялась, что вместе с Эмани уйдет и ее детище.

С этой мыслью я и уснула под мерное дыхание туманного пса.

Утро настало так же неожиданно, как и закончился предыдущий день. В мою спальню ворвалась принцесса Лелиан и, бесцеремонно сдернув с меня одеяло, провозгласила:

– У нас тут все из рук вон плохо, а ты больной притворяешься!

– Во-первых, я не притворяюсь, а во-вторых, у меня уже ничего и не болит, – слукавила я.

– Не хотела тебе говорить, но, когда ты лжешь, у тебя левая бровь дергается, – рассмеялась Леля. – Признавайся, голова еще болит?

– Не так, как сердце, – неожиданно для себя призналась я в том, в чем никому признаваться не собиралась.

Лелиан задумчиво осмотрела меня с головы до ног и вынесла вердикт:

– Необходимо провести женский пикник.

– Сейчас не до этого, – отмахнулась я.

– Ошибаешься! – воскликнула принцесса. – Твой муж занят структурированием возренийских магов, мой брат делает то же самое с наминайским сопротивлением, Рони разрабатывает артефакт для излечения принцессы Никеллы, и даже доминант Рафэ при поддержке твоего незаменимого советника Мордока и его подчиненных собирает оставшихся верными соплеменников. Мы будем им только мешать. А тебе, твоим фрейлинам, ну и мне конечно же не помешает немного отвлечься. Как раз расскажешь, что так ранило тебя.

Хотелось сказать, что ранила меня мраморная собака, но вместо этого я попыталась возразить.

– Не думаю… – начала я.

– Не обсуждается, – перебила меня Леля. – Сейчас же распоряжусь. Собирайся.

И принцесса убежала, не дав мне возразить.

Вернулась она спустя полчаса, приведя с собой Дамон и Касиян.

– Ты еще в постели? – возмутилась принцесса. – Даже я, пережив ужас произведения на свет младенца всего пару дней назад, не валяюсь в кровати до обеда.