Борьба за Рейн

Не могу поспорить с такой логикой.

Я отпускаю ее запястье и смотрю, как Рейн медленно расстегивает мои джинсы и разводит края ширинки в стороны. Ее пальцы скользят вверх по моему набухшему члену, лаская его через ткань, и он дергается под поясом боксеров.

Фаааак, эта девочка убивает меня.

Лежа на спине, Рейн стягивает штаны и боксеры с моей задницы, выпуская член, и облизывает губы.

– Иди сюда, – говорит она, и ее голос пронизан желанием.

Я не понимаю, что она имеет в виду, пока Рейн не хватает меня за бедра и не тянет вперед.

Вот дерьмо.

– Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя в рот?

Даже в темноте я вижу, как лицо Рейн вспыхивает от моих слов. Она опускает глаза и кивает с напряженной улыбкой.

Мои яйца напрягаются, и я делаю, как она сказала. Расставив колени по обеим сторонам от ее талии и опираясь на руки, я подаюсь вперед.

Опускаю голову и смотрю, как ее припухшие от поцелуев губы приоткрываются, и ее маленький розовый язычок скользит по головке моего члена.

– Блять, – шиплю я, пытаясь удержаться на месте, когда она обхватывает член своим теплым ртом и втягивает до конца.

– Рейн, ты не должна... – начинаю я, но не могу закончить предложение, потому что если она не продолжит делать то, что делает прямо сейчас, я, блять, умру.

Я замираю, опасаясь, что если сделаю хоть малейшее движение, то причиню ей вред. Но как только Рейн находит ритм, действуя ртом и руками, я больше не способен сопротивляться. Она берет меня глубже, и мои бедра дергаются. Ее движения ускоряются. Она сосет сильнее. Пот катится по моей шее. Изо всех сил пытаюсь сохранить контроль, но, когда Рейн издает гортанный, хрипловатый стон, и я слышу, как сильно она возбуждена, я больше не владею собой.

Все мое тело напрягается, и я изливаюсь в горячий, ласковый ротик Рейн. Волны удовольствия прокатываются по моему позвоночнику, когда ее язык проходит по моей длине, собирая и проглатывая всё до капли, пока я не исчерпываюсь до конца, и не ощущаю себя пустым и наполненным одновременно.

Рейн смотрит на меня с ухмылкой на пухлых губах и самодовольством в прекрасных голубых глазах.

– Ты запорола мою попытку принести извинения, – ухмыляюсь я в ответ.

Рот Рейн растягивается в широкой улыбке:

– Мне жаль.

– Врунишка. – Я отодвигаюсь назад, пока не оказываюсь верхом на ее бедрах. – Теперь мне придется начинать всё сначала.

Рейн хихикает, когда я стаскиваю с нее толстовку и майку через голову, и этот звук – музыка для моих ушей. Она выгибает спину, чтобы я мог расстегнуть ее лифчик, и ее мягкие округлости – это песня сирены, которую я не могу проигнорировать. Мои ладони гладят ее полную грудь, сжимая и перекатывая между пальцами упругие розовые соски, пока ее бедра не поднимаются, показывая, насколько сильно она нуждается.

Черт.

Даже в темноте Рейнбоу Уильямс сексуальнее, чем всё, что я когда-либо видел при свете.

Она тянется к моей расстегнутой рубашке, пытаясь откинуть ее мне за плечи, поэтому я снимаю рубашку вместе с кобурой. Когда стаскиваю свою майку через голову, чувствую, как ее нежная ручка опускается вниз и обхватывает мой уже твердый член.

– Не-а (Uh-uh), – смеюсь я, хватая руку Рейн и прижимая к ее голове. – Пока нет.

Ротик Рейн кривится, и мой член дергается в ответ, вспоминая, как чертовски хорошо было находиться в нем.

– Ты можешь ухватиться вот здесь. – Я кладу ее руку ей на грудь и слегка сжимаю ее, вызывая хихиканье. – Можешь здесь. – Я кладу руку себе на голову, и она дергает меня за волосы. –Или прижать сюда. – Я переплетаю свои пальцы с ее и чувствую внезапный электрический разряд, соединяющий нас вместе в тот момент, когда наши ладони встречаются. – Ясно?

Рейн кивает, но веселья больше нет на ее лице. Доверчивые глаза смотрят на меня с нежностью и любовью. Она подносит наши соединенные руки к губам и целует мои, покрытые шрамами, побитые костяшки.

Что-то щелкает в моем сердце. Это ощущается так, будто новую батарейку вставляют в гнездо, и я наконец осознаю, что не из-за зияющей дыры в моей груди, с которой я прожил всю свою гребаную жизнь, я ощущал пустоту.

Дыра была для того, чтобы Рейн могла просунуть в нее руку и оживить мое сердце.

Прижимаю наши соединенные руки к фанере над ее головой и снова целую. И на этот раз все кусочки меня на месте. Эта женщина нашла мое сердце расколотым на части и собрала его – и мгновенно я обретаю решимость сделать то же самое для нее. Я вытащу ее отсюда. Подарю ей счастливую жизнь, даже в этом дерьмовом, беззаконном мире, представляющем собой горящую свалку, и отныне буду любить ее так же, как она любит меня.

Как будто вечность действительно существует.