Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии

С того дня, когда вы унаследовали трон древних и могущественных королей Персии, до настоящего момента прошло пять лет. Вы истратили 150 коруров (75 миллионов туманов) наличными, выдали долговых обязательств на сумму 70 коруров, а теперь посредством нового займа в 22 корура у России вы готовы, по собственной прихоти и капризу, продать правительство и веру Персии христианам. Сто тысяч поздравлений вашей императорской славе и справедливости. …Увы! Тысячу раз увы! Вы втоптали возвеличенное в веках имя Персии в пыль, бросили обломки королевства Персии под ноги императору России, из-за вас темны дни ислама и Персии…

Всемогущим Господом и святыми пророками ислама все мы, верные и честные подданные вашего величества, поклялись, что бесчестье не падет на трон. Мы заранее предупреждаем вас, что в эти несколько дней у вас еще есть время. Поторопитесь отказаться от этого второго займа и вышвырнуть Амина ос-Солтана из правительства вашего королевства… но, если вы будете продолжать метаться от одной прихоти к другой, клянемся Создателем, что ваш трон и могущество развеются так, что на земле не останется и следа вас самих или ваших детей».

Правительство остро чувствовало опасность клерикальной оппозиции. Оно попыталось подкупить наиболее важных мулл. Сейид Али Акбар побывал на аудиенции у шаха и вышел оттуда с дорогим кольцом и большой суммой денег. Амин ос-Солтан помнил табачную монополию. Помнили ее и британцы. Десять лет назад именно духовенство при поддержке русских чиновников сумело погубить английскую концессию. Так не могло ли оно при поддержке англичан погубить русский заем?

5 февраля 1902 г. британский вице-консул мистер Грэм имел беседу с одним из великих муджахидов, сейидом Абдоллой Бебехани, давним другом англичан. Сейид жаловался, что его соболезнования в связи со смертью королевы Виктории и поздравления по случаю восшествия на престол Эдуарда VII остались незамеченными. Чтобы легче достичь взаимопонимания, Грэм подарил сейиду Абдолле серебряные часы: «Сейид вынул часы из футляра, завел их, поиграл с ними и казался довольным, хотя и упомянул, что золотые часы (подарок покойной королевы) были оценены для него другом из Стамбула в 200 ф. ст.».

Когда Грэм упомянул о русском займе, сейид Абдолла сказал о решимости муджахидов предотвратить его осуществление. Беда в том, что одни священники трусливы, другие корыстны. «Он попросил денег, чтобы привлечь их на свою сторону, и хотел от меня заверений в том, что их действия в этом направлении будут высоко оценены Англией». Положение Грэма не позволяло ничего обещать; он только сказал, что передаст это послание своему начальству. Сейид указал, что оппозиция постепенно организуется, «но слишком много равнодушных, которых надо покупать, и сами мы должны чувствовать за своей спиной поддержку на случай нужды».

Визит продолжался полтора часа. Когда Грэм поднялся, чтобы уйти, сейид Абдолла сказал, что надеется вскоре снова встретиться с ним. Его прощальными словами были: «Я занимаюсь поисками человека, у которого можно было бы занять 2000 туманов. Этого должно быть достаточно, чтобы вселить во многих уверенность и заткнуть им рты».

Гардинг доложил об этом разговоре Лансдауну, тот велел размножить эту депешу и передать в другие правительственные департаменты, исключив один важный абзац:

«Ваша Светлость обратит внимание, что этот сейид, посетовав на продажность и корыстолюбие достопочтенной братии, предположил, что сумма в 400 ф. ст. может помочь ему призвать их к порядку. Я объяснил мистеру Грэму, что не в состоянии выдать такую большую сумму из фондов секретной службы без гарантии того, что они будут использованы по назначению. Я сказал, что ему следует передать сейиду 50 фунтов (русскими рублевыми банкнотами), деликатно намекнув при этом, что будут еще деньги, если будет какой-либо практический результат в форме протестов духовенства против этого займа».

Амин ос-Солтан знал о растущем недовольстве духовенства. Он вел переговоры с муллами и подкупом пытался переманить их на свою сторону. Муджахид сейид Али Акбар был приглашен во дворец, чтобы истолковать сон шаха; некоторые говорили, что сон был выдуман, чтобы выяснить отношение муллы к происходящему.

«В моем сне, – сказал шах сейиду, – я видел тебя. Ты появился передо мной, одетый в ихрам (полотняное одеяние, какое носят паломники в Мекке), с тяжелой сумой на спине. Я был сердит и упрекал тебя в том, что ты явился передо мной в таком убогом виде, вдруг мешок упал с твоих плеч, и из его горлышка потекли золото и серебро. Тут же вспыхнул ослепительный свет, и я увидел в небесах луну необычайной яркости. Я проснулся в сильном возбуждении и призвал тебя, чтобы ты объяснил это видение».