Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии

Амин ос-Солтан признался Гардингу, что настойчиво просит Санкт-Петербург отказаться от требования концессии на трубопровод. Он чувствовал, что граф Ламздорф разделяет мнение о том, что Персии следует предоставить заем, не настаивая на концессии, но российский министр иностранных дел «недостаточно силен, чтобы взять верх над месье де Витте, который, очевидно, имеет в этих вопросах сильное влияние на императора». Великий визирь предположил, что британский посол в Санкт-Петербурге «мог бы найти возможность показать его императорскому величеству, что нецелесообразно делать ее принятие sine qua non[35] займа. В свое время он сказал русскому правительству: если это условие останется в силе, переговоры придется прекратить; но шах и придворные настаивали на получении денег на европейскую поездку; поэтому, возможно, он вынужден будет согласиться».

Хотя, по видимости, Амин ос-Солтан уже согласился, он все еще пытался блокировать концессию, используя англичан в качестве щита. Гардинг ухватился за эту возможность, пообещал передать просьбу персов лорду Лансдауну и предложил поднять этот вопрос в разговоре с Аргиропуло. Амин ос-Солтан не хотел, чтобы русский посланник узнал, что он работает против России, поэтому отверг предложение.

Получив от Лансдауна инструкции, сэр Ч. Скотт, британский посол в России, нанес визит Ламздорфу и сказал ему, что статья 6 концессии д'Арси обязывает персидское правительство не предоставлять никакой иной стороне право на строительство трубопроводов к южным рекам или Персидскому заливу. Ламздорф, как обычно, обещал поставить этот вопрос перед Витте и заметил, что в отношении интерпретации статьи 6 были сомнения. Скотт возразил, что у британского правительства сомнений нет и ему неизвестно, чтобы они были у персов. На этом разговор закончился. Ламздорф снова ушел от вопроса. Скотт доложил в министерство иностранных дел, что персидскому посланнику в Санкт-Петербурге тоже не удалось ничего сделать. Витте лично вел переговоры, в то время как Ламздорф только повторял, что «не хочет вмешиваться в дела месье де Витте».

Аргиропуло подтвердил, «что месье де Витте категорически отказывается предоставить Персии какую бы то ни было финансовую помощь, если не будет разрешено строительство запрошенного трубопровода к Персидскому заливу, и что граф Ламздорф не в силах изменить это решение». Когда два года назад Персия нуждалась в деньгах, сказал он, «и Англия, и Франция отказались помочь ей», но «Россия великодушно пришла ей на помощь». Уже после этого Персия отдала Англии телеграфную линию в Белуджистане и нефтяную монополию. Теперь Россия представила «весьма невинную и умеренную» просьбу, и все же персидское правительство не хочет ее удовлетворить. Сам трубопровод, возможно, будет построен через много лет, если вообще будет построен, «но месье де Витте придает большое значение обещанию, что такая концессия будет предоставлена, это обещание послужит доказательством доброй воли со стороны персидского правительства». Амин ос-Солтан выразил страх перед неудовольствием британцев и «настойчиво просил от имени шаха и по его поручению облегчить условия займа, отложив на время решение по трубопроводу».

Витте, который фактически взял на себя функции министра иностранных дел, не обратил внимания на представление Ч. Скотта от 13 февраля 1902 г. Он посоветовал Ламздорфу проинформировать британского посла о том, что эту концессию «запрашивает частное учреждение, Учетно-ссудный банк Персии; поэтому правительство России не в состоянии дать исчерпывающих объяснений по ее содержанию; однако, насколько известно министерству иностранных дел, эта концессия имеет отношение исключительно к экспорту и транзиту российской нефти и не может нарушить права д'Арси, который, согласно смыслу его соглашения с правительством Персии, приобрел монополию только в отношении местной нефти».

Такого рода меморандум был передан британскому послу.

17 февраля Витте принял окончательное решение идти вперед. Было вычислено, что трубопровод с годовой производительностью 60 миллионов пудов можно построить за четыре года. Трубопровод до Бушера будет стоить 80 миллионов рублей (около 8 миллионов фунтов стерлингов или 40 миллионов долларов), до Индийского океана – 110 миллионов рублей. Проект окупится в течение двадцати лет. На транспортировке будет получена огромная экономия. Нефть, перекачиваемая по трубам через Персию, на Дальнем Востоке будет продаваться на 14,5 копейки дешевле нефти, перевозимой через Суэцкий канал, даже если трубопровод будет действовать только в половину своей мощности. Таким образом, Россия получит огромное преимущество перед своими конкурентами.