Бородинское поле

заданного курса. Он знал, что туда, на переправу, пойдут

другие самолеты, пойдут многочисленной стаей, будут

бомбить, как знал он и то, что переправа и после очередной

бомбежки будет действовать, всегда возникать только в ночное

время, как привидение.

Внизу угрюмо молчали обнаженные горы. Виктор помнит

их прежними - в густом зеленом наряде. С высоты самолета их

вершины тогда казались округлыми и мягкими. Это было

несколько месяцев тому назад. Здесь они пролетали на

бомбежку дороги Хо Ши Мина. Потом этот район обработали

ядохимикатами, и деревья и кустарники, укрывавшие горы

листвой, сбросили с себя одежды, оголили бурые скалы с

заостренными пиками хребтов.

Сразу за горной грядой запестрели зеленые и желтые

квадраты рисовых полей. Над ними колыхались белые зонтики

головных уборов вьетнамцев. Это была цель двух

американских самолетов, тот важный "стратегический" объект,

на который Пентагон приказал сбросить кассетные бомбы.

Зонтики вдруг заметались, засуетились, словно над ними

пронесся ураган, и Дэвид Куни, как хищник, настигающий свою

беззащитную жертву, с диким торжеством закричал:

- А-а-а! Заметили, крысы, забегали!.. - И затем, через

несколько минут, освобождая самолет от смертоносного груза,

продолжал в безумном азарте вопить: - Принимайте подарки -

апельсины, мандарины и прочие фрукты от Дэвида Куни и

Виктора Раймона!.. Жрите, наслаждайтесь, давитесь,

подыхайте!..

Крик штурмана раздражал Виктора: он не любил

шумового оформления чего бы то ни было; он предпочитал

делать дело буднично, без эмоций, как повседневную

необходимость. Он не хотел представить себе, что в эти

минуты происходило там, на земле, на рисовом поле. Виктор

предпочитал не думать об этом: он делал разворот, сбавляя

высоту, чтоб сбросить фугасные бомбы точно на цель -

ирригационную дамбу. Она должна быть разрушена - вот и все.

Зачем - он не знал и не задавал себе такого вопроса. Приказ

есть приказ, и в штабе знают, какую опасность для США

представляет этот еле заметный с высоты земляной вал, к

которому прильнуло зеркало воды, похожее на небольшой

осколок. Самолет слегка вздрогнул, и Виктор понял, что это

оторвались две фугасные бомбы. Виктор не смотрит вниз - его

это не интересует. Наплевать, попали бомбы в цель или нет:

он свое отработал, и теперь можно набирать высоту и

ложиться на обратный курс.

Внизу блестит серпантиновая лента реки, игриво

извивается на солнце, точно нежится. На ней видны две точки,

на самой середине. И чем ближе река, тем крупнее точки.

Теперь уже несомненно - плывут сампаны. Однако эти

вьетконговцы обнаглели: среди бела дня плывут! Это явный

вызов. Такого Виктор не может стерпеть. Он никому не

позволял еще насмехаться над собой. А эти явно

насмехаются. Ну пусть ночью - там другое дело. Впрочем, и

ночью самолеты утюжат реку, осветив ее ракетами,

подвешенными на парашютах. А эти днем плывут, нахалы.

Куни словно проник в его мысли. Вопит:

- На реке сампаны! Давай искупаем коммунистов! Сами

просятся на пулеметы. Душно им. Жаждут искупаться!..

Ну что ж, это можно: прошить сампан пулеметной

строчкой не составляет большого труда. Только нужно вместе с

Дэсмондом Рили. Его машина идет следом.

- Дэси, видишь на реке сампаны? - сказал Виктор в

микрофон.

- Отлично вижу. Я тебя понял, Виктор, - ответил командир

второго самолета. - Отличная цель!

- Моя первая, твоя вторая, Дэси, - распределил Виктор и

направил самолет на сампаны.

...Это произошло прежде, чем самолеты открыли огонь.

Головная машина получила такой удар, какого Раймону

никогда раньше не приходилось ощущать. Он полетел вверх

вместе с креслом.

Потом кресло отделилось и пошло вниз, а он как бы

повис в воздухе. Внизу, над зелено-багряным ковром, сквозь

клубы черного дыма пробивались языки пламени: это

догорали останки его самолета. Серебристая лента реки

удалялась в сторону, а снизу на него надвигался зеленый

океан джунглей. Виктор начал быстрым взглядом обшаривать

небо. Он нашел тех, кого искал: совсем недалеко от него, чуть

повыше, спускался на парашюте Дэвид Куни. В стороне и еще

выше, как испуганный ястреб, метался самолет Дэсмонда

Рили. Виктор догадался, что Дэси уже сообщил на базу о

происшедшем, и в скором времени сюда прилетит

спасательный вертолет.

Джунгли надвигались стремительно и зловеще, и сейчас

Виктор желал одного: только бы не удалиться от Дэвида Куни

-вдвоем все-таки сподручнее. Штурман что-то кричит ему,

только не разберешь что. Кажется, спрашивает, не ранен ли.

- О'кей! - на всякий случай прокричал в ответ Виктор и тут

же сообразил, как нелеп его ответ: ничего себе "о'кей"!