Бородинское поле

запах?" Мысли эти угнетали. Виктору казалось, что он погребен

в какой-то мрачной пучине, плотным кольцом обступившей со

всех сторон, и нет отсюда выхода. Он спрятал пистолет в

кобуру на тот случай, если внезапно нагрянут партизаны. Для

себя он твердо решил: не оказывать сопротивления, пусть

плен. Так лучше: отвоевался - и точка. В конце концов пора

подводить черту. Все ему опротивело, осточертело: бомбежки,

пьянки, проститутки и опять бомбежки. Похоже, что эта работа

не для него. Определенно не для него.

"Постой, Виктор Раймон, - вдруг сказал он самому себе. -

А давно ли ты стал рассуждать? Давно ли опостылела тебе

твоя работа, которую ты до сего дня исполнял прилежно, не

задумываясь и не задавая себе никаких вопросов?" И отвечал

сам себе: "Сегодня, сейчас".

Мысли его спугнул шорох в зарослях, совсем рядом.

Было такое впечатление, что в него бросили какой-то тяжелый

и мягкий предмет. Он шлепнулся почти у самых ног. Виктор

вздрогнул и затаил дыхание, всматриваясь в кусты. В темно-

зеленом полумраке ничего невозможно рассмотреть. Как вдруг

взгляд его наткнулся на огромнейшую лягушку. Таких он

никогда не видел. Большие выпученные глаза враждебно

смотрели на него, широкая пасть была агрессивно приоткрыта,

нижняя челюсть пульсировала, как кузнечный мех. Казалось,

это мерзкое чудовище недовольно появлением в его

владениях непрошеного гостя и готово к нападению. Виктор

машинально вынул пистолет. И в это же самое время услышал

голос Куни:

- Вик, я, наверно, потерял ориентировку. Где ты,

отзовись, подай голос.

- Нет, только не голос, - сказал Виктор в микрофон, не

спуская настороженного взгляда с лягушки. - Я выстрелю.

Слушай, Дэви! - И он один за другим разрядил два патрона в

лягушку и сам тотчас же, чтоб не видеть своей жертвы,

продираясь сквозь кустарник, отошел в сторону метров на

пять. Он понимал, что лягушка, пусть даже такая гигантская,

есть всего-навсего лягушка, тварь вполне безобидная. А вот

змеи - это уже посерьезнее. В джунглях полно ядовитых змей,

это было известно каждому американцу, находящемуся во

Вьетнаме.

Дэвид Куни появился внезапно. Виктор думал, что он

услышит его приближение заранее: шорох и прочее. А он

появился вдруг, без всякого шороха, как хищная рысь,

вынырнув из-за широких листьев. Должно быть, когда Виктор

стрелял в лягушку, Куни был где-то совсем рядом, всего в

десятках метров от него. В правой руке Куни держал пистолет.

Круглое потное лицо, черное от грязи и пыли, преглупо

улыбалось, и эта широкая улыбка показалась Виктору совсем

неуместной в их положении. И первые слова совсем не

соответствовали его улыбке.

- Боюсь, что не выбраться нам отсюда, - весело сказал

Куни, размазывая грязной ладонью по лицу густой пот.

- Тогда чему ты радуешься?

- Нашей встрече, Вик. Вдвоем все-таки веселей, хоть в

воздухе, хоть на земле.

- Спрячь пистолет, здесь он нам может только повредить,

- дружески посоветовал Виктор.

- Как? - Маленькие прищуренные глазки Куни изобразили

недоуменное возмущение и холодную жестокость. - А если

вьетконговцы? Нет уж, не на того напали, меня не возьмешь.

- Возьмут, Куни, не живым, так мертвым, - с

неотвратимой

определенностью

сказал

Виктор,

прислушиваясь к далекому звуку мотора. Звук этот нарастал, и

Куни опять торжествующе заулыбался:

- Это наши, Вик, вертолеты за нами идут.

А звуки все ближе и ближе, превращаясь в гул. И вот уже

в приемнике незнакомый голос:

- Раймон, Раймон, вы слышите меня? Здесь лейтенант

Смит. На вертолете лейтенант Смит. Как у вас дела? Где Куни?

Отвечайте.

- Да это ж Крис! - воскликнул Куни, узнав приятеля,

прежнего однополчанина. И, опередив Виктора, прокричал в

микрофон: - Хэлло, Крис! Мы оба вместе!..

- Да не ори ты, черт! - сурово одернул его Виктор. - Что за

дурацкая манера орать на все джунгли!

И затем уже сам включился на связь, объясняя Смиту,

что они находятся в непролазной чащобе. С вертолета

попросили посигналить ракетами. Виктор наметил в зеленом

пологе небольшую прогалину и выстрелил в нее из ракетницы.

Ракета угодила в ствол дерева, взорвалась тут же, рассыпав

горячие брызги в зарослях. Запахло гарью. Виктор выругался с

досады.

- Дай я попробую, - сказал Куни. - У тебя рука дрожит.

И в ту же прогалину удачно выстрелил: ракета пронзила

зеленый полог и разорвалась за деревьями. Куни возликовал.

С вертолета сообщили азимут, по которому нужно пройти

метров двести до небольшой поляны, где может быть удобная

площадка. Виктор достал компас и определил азимут: идти

нужно было на восток. И он пошел вперед, с трудом

продираясь сквозь густые заросли кустарника, который,

казалось, с каждым метром становился все гуще, и не

верилось, что где-то в двухстах метрах дожна быть поляна,