Бороться и искать

Катя жила у ведуньи уже несколько дней. Теперь она могла спокойно есть и пить, постепенно забылся пережитой ужас отравления. Любава, которая уходила по своим делам на целый день, оставляла свою пациентку на хозяйстве. Благо Катя кое-что понимала в печах и в тесте, да и в целом готовила хорошо. Любава с благодарностью принимала заботу девушки, только вот к имени никак привыкнуть не могла и звала голубкой и другими птичьими прозвищами.

– Катя! Катерина! Да так язык сломать можно, корову впору так звать или собаку. – смеялась ведунья. – Не держи обиду, я не со зла.

Катя не обижалась. Да и чего обижаться, если вся жизнь и так пошла наперекосяк, а как выровнять привычное течение дней, никто не подскажет. От безысходности девушка начала больше практиковаться. Сферы по-прежнему слушались её мысленных приказов не слишком хорошо, но Катя научилась поджигать с их помощью дрова и отпугивать нахальных куриц. В очередной раз, когда она пыталась растопить печь по щелчку пальцев, её застала Любава. Слегка вытаращив глаза от удивления, ведунья негромко произнесла: «Вот те на!», и Катя подскочила от неожиданности. Сферы полопались, не долетев до места назначения. Повисла тягостная тишина.

– А ну, ещё разок! – Любава вдруг деловито уселась рядом с девушкой, будто они в университетской лаборатории ставят опыты по физике, и ничего необычного не происходит.

Катя глубоко вздохнула. Вызубренный когда-то регламент чётко объяснял, что демонстрация сверхспособностей перед местным населением возможна в исключительных случаях. 22 пункта, среди которых точно не было строчки «по требованию хозяйки квартиры». Но где теперь регламент, а где она? А хозяйка, что вытащила с того света и дала кров, – вот, толкает в бок кулаком.

– Птица-синица, не томи!

И верно, чего томить-то! Катя щелкнула пальцами, крошечные синие сферы, искря розовым, понеслись, залетели в устье печки и … ничего не произошло!

Любава приподняла бровь:

– А ну-ка, ещё разок?

И снова никакого результата.

– Голубка моя, да ты не бойся. Видывала я людей, что взглядом солому поджигали. Тут ведь силу почуять нужно. Вожжи-то отпусти свои, чай не перед свекровью стол накрываешь. – Любава начала поглаживать девушку по спине. Теплая волна сняла напряжение, Катя снова вскинула руку и щелкнула пальцами. Секунда – и в печи разгорелся огонь.

Любава вскочила и поставила на шесток горшок с водой. Подхватила ухватом и протолкнула внутрь.

– Сейчас я травку заварю, голубка. Хорошая травка, нужная. А еще вот яблочек мочёных принесла. Прошлогодние. Ну да чем богаты в кузне были, то и дали.

– А что в кузне?

– Да в кузне подмастерье себе руку прижёг, снадобье относила. Жалко мальца, ежели выгонят, пропадёт!

– Любава, просить тебя хочу.

– М-м-м?

– Можно я в город выходить буду? Сиднем не хочу сидеть. Ты же не мать мне, чтобы кормить. В прачки пойду или куда ещё.

Любава, разламывающая сухую траву на мелкие кусочки, задумалась.

– Девку только в услужение возьмут. Да и там свои верные люди нужны, а ты чужачка. Мальчишкой переодеть тебя, так и в подпаски можно али в подмастерье кому. Много не заработаешь, но на кусок хлеба хватит.

– В подпаски? – Катя представила, как она гонит по пыльной дороге коров, щелкая кнутом, а пастух даёт ей подзатыльник за малое усердие, и повела плечами.

– А давай-ка мне помогай. Дел много – там роды, тут недуги. Вдвоём сподручнее. Как-нибудь проживём. – Любава подошла к Кате и внезапно обняла её за плечи. – Я тебя травкам научу, секреты важные открою. Только пока мальчонкой походишь. Грудь тебе замотаем, никто и не догадается.

– А девушкой походить нельзя?

– Девушкой можно, да только недолго. Ох, голубка моя, знала бы ты, сколько горя я снесла. И ведьмой звали, и волосы драли, и плетьми били. То блазнится бабам, что мужиков увожу, то, что скотину травлю. Всякое было.

На том и порешили. Отвар, что приготовила Любава, оказал своё благотворное действие, уснула Катя быстро и снился ей князь Могута, грозно нахмуривший брови и отчего-то просивший: «Вставай, голубка! Вставай, беда!»

Девушка с трудом открыла глаза и тут же увидела над собой встревоженное лицо Любавы.

– Вставай! Город горит! – ведунья метнулась к столу, где собирала в разложенную скатерть свои пожитки.

Катя помедлила. Нет, скучно ей в этой реальности не будет никогда. Соскочила с печки и начала натягивать сапожки.

Тревожно ржала лошадь, чуя дым. Любава кинулась выводить кобылу, а Катя бросилась отворять ворота, сдвинула тяжёлый засов вверх, отвела створ в сторону и застыла. По улице во весь опор скакали одетые кто во что всадники, разящие саблями и мечами всех, кто попадался на их пути. Дом ведуньи находился на противоположном от главного входа в Поляницу конце. А вражье войско преодолело расположенные гораздо ближе малые ворота и сейчас, судя по всему, двигалось по направлению к терему князя.

И всё бы ничего, но Любава вчера рассказала, что часть дружины отправилась на поиски Всемилы, а часть выяснять, правда ли, что трехглавый змей объявился в их краях и разоряет крестьянские земли. А это значит, что город остался без серьёзной защиты.