Борух Баклажанов. В поиске равновесия

Старший брат на просьбу родственника откликнулся, равно как откликнулись и его друзья. Они подошли к вопросу ответственно. Театралы разматывали сапогами лежавшего на земле Баклажанова, и Борух начинал понимать, что танцор он плохой. В какой-то момент компании стало скучно, и они устроили перекур, а Баклажанов пошел к колонке смывать с лица кровавую кашу. «В театр надо было тебе идти, танцор, в театр – души поболее, а физики поменьше!» – думал Борух и на миг поднял глаза. Зрелище не пришлось ему по душе. Эти пятеро вовсю вырывали заборные колья из ближайшей ограды, и Баклажанов понял, что делали они это не просто так. Подсознательно вспомнив, что лучшая из 36 стратагем это «бегство», Борух иного пути искать не стал.

Бежал он быстро, хотя бегом это было трудно назвать – скорее он парил, слегка касаясь земли и оставляя за собой столб пыли, как от несущегося табуна лошадей. В какой-то момент он обогнал группу детей из местной спортивной школы, совершавших вечернюю пробежку.

Уже подбежав к «вилле», Борух остановился и, отхаркиваясь что есть мочи, пытался восстановить дыхание. Группа детей догнала его и побежала дальше по сельской дороге, но мальчишка, бежавший в конце, остановился и подошел к нему. Паренек был чернокожий.

– Каким ветром он здесь? – подумал тогда Борух.

– Дяденька, кто это Вас так? – спросил мальчуган, внимательно изучая Баклажанова.

– Да вот на танцы сходил! – ответил Борух.

– Вы, дяденька, лучше бы в театр пошли, – сказал парнишка. – Меня мама водила – там красиво и люди хорошие.

– Я заметил! – буркнул в ответ Баклажанов. – Ну, беги, ребят догоняй. Слушай маму и радио и учись хорошо – тогда из тебя толк будет.

– Договорились! – озорно сказал мальчишка, улыбнувшись и сверкнув белыми как снег зубами.

– Как зовут-то тебя? – спросил Баклажанов уже убегавшего паренька.

– Усейн! – крикнул тот и скрылся за поворотом.

Утро следующего дня выдалось тяжелым. Баклажанов проснулся и с трудом смог открыть глаза и отнюдь не по причине раннего часа. Он вышел на кухню, где Денис уже готовил завтрак, разогревая остатки вчерашних яств.

– Ого! Как я понимаю, вчерашний поход в клуб удался? – спросил он, взглянув на Боруха.

– Был неразборчив в выборе дам! – резюмировал тот.

– Ну, ничего, опыт – сын ошибок трудных. Впредь поразборчивее будешь, – усмехнулся Ден, – садись есть.

Надо было поправить здоровье, чтобы утро заиграло яркими красками, и они открыли вторую «Сибирскую». Говорили они долго, и после короткой прогулки по селу пришло время возвращаться домой.

Приехав на станцию и купив льготный студенческий билет, Баклажанов помчал домой. Электричка шла как-то монотонно медленно, и где-то на середине пути Борух решил выйти в тамбур на перекур. Там уже стоял человек. Это был седой мужчина среднего роста лет пятидесяти. Синие «перстни» на пальцах и Сталин на груди, видневшийся из-под расстегнутой рубашки, слабо выдавали в нем инженера или служащего.

– Прикурить не будет? – спросил Борух.

– Имеется! – сухо ответил человек, как-то изучающе с прищуром посмотрев на него.

Он ехал в город отмечаться со справкой об освобождении. Они так и простояли в тамбуре вплоть до города за разговорами на разные темы. Чувствовалось, что человек испытывал к Баклажанову какую-то симпатию, ибо Борух разговор вел грамотно и лишних вопросов не задавал по понятным причинам. Сам же человек говорил взвешенно и от некоторых тем уходил по причинам тем же.

Поезд прибыл на станцию Баклажанова, и пришло время прощаться. Они пожали руки.

– Парень, я не знаю, что там у тебя произошло, – сказал человек, еще раз глянув на лицо Баклажанова, – но чую, ты мужик – иначе я бы с тобой даже не заговорил.

Комплимент ли это был или нет, Борух тогда понять не мог, но часто вспоминал эту мимолетную встречу в тамбуре электрички, этого человека и его мысли. Во многом они были спорны, но было определенно и здравое зерно. Впоследствии он часто их анализировал, перекладывая на разные житейские лады, и постепенно приходило смутное понимание хода той жизни – «хода воровского».

Размышления Баклажанова по «воровскому ходу»

Любая великая страна, коей и являлся Советский Союз, по ходу своей истории порождает некие уникальные проекты и институты. Они могут появляться в разное время и во многих сферах, и их практически невозможно скопировать или в каком-то виде повторить. Они могут быть положительными или отрицательными, но, так или иначе, являться зеркалом, отражающим тот или иной этап развития общества. В спорте это была «Красная машина» отечественного хоккея, на телевидении были созданы «КВН» и «Что? Где? Когда?», а в театральной сфере свои «дома» возвели Товстоногов и Любимов, которые («дома») долгое время по праву считались государством в государстве. Была масса проектов в сфере обороноспособности и безопасности страны, о которых простым смертным даже не известно. Все это было создано, и конечной целью никогда не виделись деньги. Это создавалось на базе некой идеи и крутилось, так или иначе, вокруг нее.