Босс (СИ)

— Раздвинь ноги. — кладу руки на её хрупкие колени, понимая, что не хочу брать силой. Так было бы легче, но куда приятнее, если она меня хочет. Только упрямица решила вновь предпринять попытку встать со стола, сделав рывок вперёд, но я моментально одной рукой пригвоздил её обратно. Не надо было этого делать. Теперь придётся применять силу.

— Ну почему красавицы никогда не слушаются…? — наигранно устало вздыхаю и ныряю двумя руками под юбку в поисках трусиков, но сначала приходится стянуть чёртовы нейлоновые колготки.

Дёргаю из-под красной задранной до ягодиц юбки чёрные трусики, и получается слишком резко: ткань впивается в её тонкую кожицу под коленками. Шипит. Ругается. Но больше не сопротивляется. В момент понимаю: мне мало того, что на ней нет нижнего белья, дрожащими от возбуждения пальцами расстёгиваю пуговицы блузки. Нельзя рвать, чёрт возьми. Ей ещё полдня ходить по офису. Обижает, что она всего лишь уныло, даже устало отталкивает меня, не помогает с моей одеждой. Ощущается привкус лжи и притворства. Ох, нет, малышка, секс со мной ты запомнишь навсегда.

Откидываю её лифчик, блузку, юбку, а с себя стягиваю лишь рубашку. Мне мало просто видеть её голой, мало быть зрителем в переполненном театре, ведь это произведение должно быть моим, как бы чопорно не звучало. Я хочу что-то — беру.

— В следующий раз, малышка… — уложив её обратно на лопатки, медленно вожу членом вдоль заметно мокренькой щелочки. Тело не обманешь, — Будешь делать то, как я велю, как скажу, так и делаешь. Хочу вкусный кофе, как раньше, — варишь такой. Если пишу по почте, отвечаешь незамедлительно. Если хочу видеть тебя на своём столе, голую, готовую на всё, ты раздеваешься, разводишь ноги и просишь оттрахать, поняла? — и это был не вопрос, а чистой воды приказ. В целях «скрепить» договор вхожу в неё до упор, чтобы наконец услышать сдавленный стон малышки.

— Найди другую подстилку, ублюдок. — Джессика показывает наточенные коготки, и я хватаю её за запястья, чтобы ещё раз посмотреть в дикие глаза кошечки.

— Что же так грубо, малыш? — несмотря на её сопротивления, подтягиваю блондинку, впившись руками в рёбра.

Не разрешаю ей говорить, затыкая вторым тяжёлым толчком внутрь, и стон, блаженный для ушей, слетает с розовых губ. Коготки коготками, а удовольствие она первая получает. Продолжив движения внутрь красавицы, решаюсь сделать то, за что она готова меня ударить. Губы. Плотно впиваюсь. Приходится самому положить тонкую руку светловолосой к себе за шею, чтобы хоть как-то ощутить наш контакт, и она, слава Богам, не сопротивляется. От неожиданности сладкие губки раздвигаются, и я уже внутри неё другим способом. И то, как Джессика вроде отвечает на поцелуй, слегка шевеля языком навстречу, двигает бёдрами, насаживается глубже, сильнее, как тонкие горячие пальцы сжимают кожу на шеи, не кажется мне насилием. Мы будто занимаемся сексом по воле каждого, и в миг эта девчонка умудряется испортить идиллию, созданную телами, удовольствием внутри неё, резко бьёт меня по лицу. Чёртова щека теперь саднит, боль раздражает меня и даже злит, ведь это впервые, когда удар приходится от девушки и тем более из-за несогласия со мной.

Перехватываю её слишком бурные ручонки, которые так и наровятся нанести очередной удар. Пришлось уложить строптивую девчонку на стол и продолжить дело без её особого участия.

Округлая грудь под светом ярких ламп казалась идеальной: размер — второй, возможно чуть меньше, но в руку помещались сполна. Два затвердевших соска глядели симметрично прямо, поражая своей идеальностью, похожи на розовенькие бусинки. Она возбуждает и сносит голову своей сексуальностью — причина, почему я буквально вбиваю хрупкое тело в стол. Я забыл о прелюдиях, о защите, о своей девушке, о её парне, сделав это тело собственностью.

— Давай же! — рычу ей в шею, порываясь оставить какой-нибудь укус, засос, да любую метку, лишь бы все, кто видел, поняли — это моё. Но нельзя портить идеальное тело, нельзя было всё портить. А я испортил.

— Стайлс… Стайлс… Стайлс… — даже не называя моего имени, она умудряется свести своим уже хрипловатым голосом с ума.

— Ну давай. Кончи для меня… — вбиваю это хрупкое тельце в стол, вырывая из неё приглушённые, сдерживающее настоящего демона, стоны.

О, да! Её мышцы так туго стягивают мой пока ещё не разряжённый член, и это становится неким толчком. Еле сдерживаясь на руках, опускаюсь на Джессику, изливаясь внутрь красавицы. А её тело бьёт током, она так странно дёргается, это пугает, пока я не понимаю: удовольствие пришло к ней неожиданно.