Босс скучает

Я понимаю, что всё получится, ровно в тот момент, когда мне удаётся зайти в почту к Герману. Оставаясь у меня, он то и дело пользовался моим компьютером в личных целях, поэтому его сохранённые пароли и незавершённые сессии позволяют мне пробраться в личный электронный ящик и облако с документами, где он хранит, если не всё, то практически всё.

Прекрасно. У этого «педанта с потенциалом» всё по папочкам. Мне сложно приводить собственные ресурсы в такой порядок. Зато у Германа всё чётко, ясно и понятно. Хотя нет, не всё.

Хмурюсь, смотря на ряд папок с одинаковыми названиями, различающимися только одной цифрой в конце. Все они, вроде, относятся к курсу, который он нам читает. И все, опять же вроде, содержат материал по пред аттестационной работе, которую мы сдаём практически в середине семестра. То есть уже завтра.

И как в этом разобраться?

А плевать, качаю всё. Кому надо, тот разберётся.

Так я и делаю. Махом выбираю несколько папок, скачиваю архивом и сохраняю к себе на диск.

Ничего круче, чем слить результаты по тесту, мне в голову не приходит. Попахивает дешевой мелодрамой или клишированным поворотом сюжета из молодёжной комедии про студентов. Чёрт, но ведь работает! Хорошо, что в наш век передовых технологий достаточно кликнуть мышкой и получить информацию, а то пришлось бы пробираться к нему в кабинет за результатами, если б кабинет у Германа был.

Руки трясутся, но я на большом адреналине. Мне совсем не хочется светить свою личность в сети, когда я пульну эти материалы в общую группу нашего потока. Поэтому следующее, что я делаю — поднимаю старый аккаунт, которым давно не пользуюсь и меняю там практически всё, чтобы никак не выдать себя.

Конечно, это я делаю для ребят с потока, а не для Германа, потому что когда правда раскроется, а она, конечно, раскроется, у него сомнений не останется, кто тут постарался.

Кусаю нижнюю губу и вскакиваю на ноги, начинаю опять нервно расхаживать по комнате. В голову лезет неприятная мысль, которая мне совсем не нравится.

А уж не способ ли это привлечь к себе внимание, милочка? — вещает внутренний голос.

В моей фантазии Герман уже на пороге моего дома или просит задержаться после лекций, когда все покинут класс. А потом что?

А потом я выведу его на эмоции, и гори оно всё огнём.

Плюхаюсь обратно в кресло и стучу по клавишам с астрономической скоростью, захожу в группу и гружу весь архив в беседу по дисциплине со словами «и не благодарите» от Милы Милой. Никакой более креативный псевдоним в голову мне не приходит.

Вот и всё. Дело сделано.

Выхожу из сети, чтобы не передумать и не удалить сообщение, и убегаю в душ.

Всего лишь хороший способ занять себя и смыть негатив последних дней.

Стою под струями воды и плачу. Почему? Не знаю. Просто хочется, и всё.

На следующий день я даже не заглядываю в группу, потому что меня подташнивает от одной лишь мысли, что я сотворила. Бессонная ночь подсказала, что никакая это не месть, а так — мелкая пакость с привкусом предательства. Никогда не позволяла себе шастать по чужим личным аккаунтам, а теперь вот — опустилась ниже некуда.

Стараюсь особо не думать на эту тему и не смотреть на однокурсников, которые, наверняка, подготовились к письменной защите лучше меня. Я-то в эти архивы даже не заглядывала. От одной мысли сделать это — мутило.

Анька поддевает меня локтём, когда я сажусь рядом с ней. Утром её на парах не было, как и Мелёхина, кстати, а вот сейчас на аттестацию пришла. Ещё бы, такое же не пропускают.

— Ты слышала? Новость дня? — заговорщицки шепчет она.

Ей явно лучше. От бледной девушки, потрясённой предложением быть ушами и глазами Юлии Сергеевны, не осталось и следа. Кажется, за выходные она пришла в себя.

— Какую? Ту, что кто-то выкинул материал аттестации в группу? Видела. Слышала.

— Ой, это тоже интересно, но не так пикантно, — Анька хихикает, вворачивая это старое словечко и делая кавычки пальцами в воздухе.

— Что там пикантного? Интимные подробности взаимоотношений между Альфредом Маршаллом и Артуром Пигу? — равнодушно тяну я.

— Вот именно! Интимные подробности! — опять хихикает Аня.

Я вопросительно смотрю на неё, а она фыркает и утыкается в свой телефон, что-то быстро пролистывает и поворачивает экран ко мне.

Перевожу взгляд, застываю, а затем втягиваю в себя воздух с громким сипом.

— Да, он секси, я тоже не слепая, — нервно хохочет Аня и что-то там ещё добавляет, только я её не слушаю.

Вернее, не слышу. Смотрю на фото Германа. Моё фото. Точнее, фото, которое делала я. Фото из Рио. Мы тогда здорово подурачились. Он лежит на узком диванчике возле окна, а я сижу у него на бёдрах. На обнажённых бёдрах. Руки Германа тянуться ко мне, чтобы отобрать камеру. Бицепсы напряжены, волосы растрёпаны, губы приоткрыты, язык игриво высунут, так как я дразнюсь, и Герман дразнится в ответ. А ещё мы оба голые, это я помню точно.

— Так, там ещё есть, — влетает в мои уши голос Ани.

— Сколько? — хриплю я, потому что во рту пересохло от… испуга?

Паники.

Которая уже накатывает на меня.