Читаем Божественная Комедия. Новая Жизнь полностью

1 Лучи того, кто движет мирозданье,Все проницают славой и струятГде — большее, где — меньшее сиянье.4 Я в тверди был,[1185] где свет их восприятВсего полней; но вел бы речь напрасноО виденном вернувшийся назад;7 Затем что, близясь к чаемому страстно,Наш ум к такой нисходит глубине,Что память вслед за ним идти не властна.10 Однако то, что о святой странеЯ мог скопить, в душе оберегая,Предметом песни воспослужит мне.13 О Аполлон, последний труд свершая,Да буду я твоих исполнен сил,Как ты велишь, любимый лавр[1186] вверяя.16 Мне из зубцов Парнаса нужен былПока один;[1187] но есть обоим дело,Раз я к концу ристанья приступил.19 Войди мне в грудь и вей, чтоб песнь звенела,Как в день, когда ты Марсия[1188] извлекИ выбросил из оболочки тела.22 О вышний дух, когда б ты мне помогТак, чтобы тень державы осияннойЯвить, в мозгу я впечатленной мог,25 Я стал бы в сень листвы, тебе желанной,Чтоб на меня возложен был венец,Моим предметом и тобой мне данный.28 Ее настолько редко рвут, отец,Чтоб кесаря почтить или поэта,К стыду и по вине людских сердец,31 Что богу Дельф[1189] должно быть в радость это,Когда к пенейским листьям[1190] взор воздетИ чье-то сердце жаждой их согрето.34 За искрой пламя ширится вослед:За мной, быть может, лучшими устамиВзнесут мольбу, чтоб с Кирры был ответ.37 Встает для смертных разными вратамиЛампада мира; но из тех, где слитБег четырех кругов с тремя крестами,40 По лучшему пути она спешитИ с лучшею звездой, и чище силаМирскому воску оттиск свой дарит.[1191]43 Почти из этих врат там утро всплыло,Здесь вечер пал, и в полушарьи томВсе стало белым, здесь все черным было,46 Когда, налево обратясь лицом,Вонзилась в солнце Беатриче взором;[1192]Так не почиет орлий взгляд на нем.49 Как луч выходит из луча, в которомБерет начало, чтоб отпрянуть ввысь, —Скиталец в думах о возврате скором,[1193]52 Так из ее движений родились,Глазами в дух войдя, мои; к светилуНе по-людски глаза мои взнеслись.55 Там можно многое, что не под силуНам здесь, затем что создан тот приютДля человека по его мерилу.[1194]58 Я выдержал недолго, но и тутУспел заметить, что оно искрилось,Как взятый из огня железный прут.61 И вдруг сиянье дня усугубилось,Как если бы второе солнце намВелением Могущего явилось.64 А Беатриче к вечным высотамСтремила взор; мой взгляд низведши вскоре,Я устремил глаза к ее глазам.67 Я стал таким, в ее теряясь взоре,Как Главк[1195], когда вкушенная траваЕго к бессмертным приобщила в море.70 Пречеловеченье[1196] вместить в словаНельзя; пример мой[1197] близок по приметам,Но самый опыт — милость божества.73 Был ли я только тем, что в теле этомВсего новей,[1198] Любовь, господь высот,То знаешь ты, чьим я вознесся светом.76 Когда круги, которых вечный ходСтремишь, желанный, ты,[1199] мой дух призвалиГармонией,[1200] чей строй тобой живет,79 Я видел — солнцем загорелись дали[1201]Так мощно, что ни ливень, ни потокТаких озер вовек не расстилали.82 Звук был так нов, и свет был так широк,Что я горел постигнуть их начало;Столь острый пыл вовек меня не жег.85 Та, что во мне, как я в себе, читала, —Чтоб мне в моем смятении — помочь,Скорей, чем я спросил, уста разъяла88 И начала: «Ты должен превозмочьНеверный домысл; то, что непонятно,Ты понял бы, его отбросив прочь.91 Не на земле ты, как считал превратно,Но молния, покинув свой предел,Не мчится так, как ты к нему обратно».[1202]94 Покров сомненья с дум моих слетел,Снят сквозь улыбку речью небольшою,Но тут другой на них отяготел,97 И я сказал: «Я вновь пришел к покоюОт удивленья; но дивлюсь опять,Как я всхожу столь легкою средою».100 Она, умея вздохом сострадать,Ко мне склонила взор неизреченный,Как на дитя в бреду — взирает мать,103 И начала: «Все в мире неизменныйСвязует строй; своим обличьем онПодобье бога придает вселенной.106 Для высших тварей в нем отображенСлед вечной Силы, крайней той вершины,Которой служит сказанный закон.109 И этот строй объемлет, всеединый,Все естества, что по своим судьбам! —Вблизи или вдали от их причины.112 Они плывут к различным берегамВеликим морем бытия, стремимыСвоим позывом, что ведет их сам.115 Он пламя мчит к луне, неудержимый;Он в смертном сердце[1203] возбуждает кровь;Он землю вяжет в ком неразделимый.118 Лук этот[1204] вечно мечет, вновь и вновь,Не только неразумные творенья,Но те, в ком есть и разум и любовь.121 Свет устроительного провиденьяПокоит твердь, объемлющую ту,Что всех поспешней быстротой вращенья.124 Туда, в завещанную высоту,Нас эта сила тетивы помчала,Лишь радостную ведая мету.127 И все ж, как образ отвечает малоПодчас тому, что мастер ждал найти,Затем что вещество на отклик вяло, —130 Так точно тварь от этого путиПорой отходит, властью обладая,Хоть дан толчок, стремленье отвести;133 И как огонь, из тучи упадая,Стремится вниз,[1205] так может первый взлетПригнуть обратно суета земная.136 Дивись не больше, — это взяв в расчет, —Тому, что всходишь, чем стремнине водной,Когда она с вершины вниз течет.139 То было б диво, если бы, свободныйОт всех помех, ты оставался там,Как сникший к почве пламень благородный».142 И вновь лицо подъяла к небесам.
Перейти на страницу:

Все книги серии Иностранная литература. Большие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Рукопись, найденная в Сарагосе
Рукопись, найденная в Сарагосе

JAN POTOCKI Rękopis znaleziony w SaragossieПри жизни Яна Потоцкого (1761–1815) из его романа публиковались только обширные фрагменты на французском языке (1804, 1813–1814), на котором был написан роман.В 1847 г. Карл Эдмунд Хоецкий (псевдоним — Шарль Эдмон), располагавший французскими рукописями Потоцкого, завершил перевод всего романа на польский язык и опубликовал его в Лейпциге. Французский оригинал всей книги утрачен; в Краковском воеводском архиве на Вавеле сохранился лишь чистовой автограф 31–40 "дней". Он был использован Лешеком Кукульским, подготовившим польское издание с учетом многочисленных источников, в том числе первых французских публикаций. Таким образом, издание Л. Кукульского, положенное в основу русского перевода, дает заведомо контаминированный текст.

Ян Потоцкий

Приключения / Исторические приключения / Современная русская и зарубежная проза / История

Похожие книги

Брант «Корабль дураков»; Эразм «Похвала глупости» «Разговоры запросто»; «Письма темных людей»; Гуттен «Диалоги»
Брант «Корабль дураков»; Эразм «Похвала глупости» «Разговоры запросто»; «Письма темных людей»; Гуттен «Диалоги»

В тридцать третий том первой серии включено лучшее из того, что было создано немецкими и нидерландскими гуманистами XV и XVI веков. В обиход мировой культуры прочно вошли: сатирико-дидактическую поэма «Корабль дураков» Себастиана Бранта, сатирические произведения Эразма Роттердамского "Похвала глупости", "Разговоры запросто" и др., а так же "Диалоги Ульриха фон Гуттена.Поэты обличают и поучают. С высокой трибуны обозревая мир, стремясь ничего не упустить, развертывают они перед читателем обширную панораму людских недостатков. На поэтическом полотне выступают десятки фигур, олицетворяющих мирские пороки, достойные осуждения.Вступительная статья Б. Пуришева.Примечания Е. Маркович, Л. Пинского, С. Маркиша, М. Цетлина.Иллюстрации Ю. Красного.

Дезидерий Эразм Роттердамский , Себастиан Брант , Ульрих фон Гуттен

Европейская старинная литература