Божественные игры (СИ)

Трибуты выходят один за другим и, поднявшись к директору, становятся позади него. Дальше следует Дом Афродиты ― и я вижу, как заметно побледневшая Пайпер Маклин выходит из общего строя. У неё нет ни одного брата подходящего возраста, который мог бы стать трибутом. Такое тоже случается, но это, скорее, исключение из правил, так что у меня даже возникло подозрение, что боги специально стараются завести побольше детей, чтобы было кому сражаться на арене.

Пока не наступает моя очередь, я внимательно слежу за происходящим. Мистер Д. называет номер Дома Ареса, но не успевает он развернуть бумажку, как из толпы доносится решительное:

― Я вызываюсь добровольцем! ― Кларисса делает несколько шагов вперёд и останавливается перед директором, вызывающе глядя на него снизу вверх.

― Вот как? ― мистер Д. изображает удивление, но по его скучающему выражению лица заметно, что поступок дочери Ареса его нисколько не удивляет и не волнует. ― Что ж, если ни у кого нет возражений…

Сёстры Клариссы молчат, но не от страха, а из уважения к ней.

― Кларисса Ла Ру ― первый трибут из Дома Ареса! ― утверждает её кандидатуру Дионис.

Когда она поднимается на трибуну, остальные дети Ареса поддерживают её громкими аплодисментами и выкриками. Встав рядом с другими трибутами, Кларисса ловит мой взгляд и злорадно улыбается. Не сомневаюсь, что она с радостью разделается со мной на арене, если только выпадет такая возможность.

История нашей с ней вражды тянется с первого дня моего пребывание в лагере. Тогда ещё никто не знал, кто мой отец, и меня, как и всякого «неопознанного», определили в Дом Гермеса, бога странников. Кларисса решала поиздеваться надо мной, засунув мою голову в унитаз. Не знаю, всех ли новичков она встречала так, но в тот день я преподал ей урок. Кларисса вымокла до нитки и с тех пор мы с ней стали заклятыми врагами, зато уже никто не сомневался, в какой Дом меня следует перевести.

Сын Ареса Шерман Ян тоже вызывается добровольцем. Похоже, дети бога войны уже заранее решили между собой, кто отправится на арену.

У Зевса есть только одна дочь ― Талия Грейс. Поэтому когда мистер Д. называет номер её дома, она ждёт лишь разрешения подняться на трибуну. Она давно знала о том, что попадёт на арену и была избавлена от тревожных переживаний, но назвать это преимуществом язык не поворачивается. В ней нет той напыщенности и показной кровожадности, что есть у Клариссы, но в её спокойном выражении лица, в гордо поднятой голове и твёрдой походке чувствуется нерушимая цель бороться до последнего. Это вызывает и восхищение, и опаску одновременно.

Её брат Джейсон тоже единственный потенциальный трибут из Дома Зевса. И хотя он тоже не выказывает ни малейших признаков страха, я вижу, что он взволнован. Поднявшись на трибуну, он становится рядом с Пайпер и незаметно берёт её за руку.

Следом наступает очередь Дома Гермеса. Это единственный Дом, жители которого чувствуют себя в относительной безопасности. Народу там всегда хватает, и вероятность того, что выберут именно тебя, сводится до наименьшего. Хотя, по правде говоря, со стороны это выглядит больше как самообман. В результате жеребьёвки трибутом становится неприметная девушка Элис Фостер, одна из «неопознанных», тех, чьи способности не были выдающимися и в ком больше человеческой крови. На трибуну её провожают почти что равнодушно. Но когда мистер Д. оглашает имя парня, толпа, напротив, приходит в волнение, напоминая море перед грозой. Отовсюду слышатся сожалеющие вздохи и возгласы. Это имя ― Лука Кастеллан. Его здесь любят за приятный лёгкий характер и уважают за боевые и организаторские способности.

Услышав своё имя, Лука на пару секунд теряется, однако быстро берёт себя в руки и свободной походкой направляется к трибуне. Он даже улыбается и машет оставшимся внизу товарищам рукой ― мол, не беспокойтесь за меня.

― Дом номер три, ― вдруг громогласно произносит мистер Д., и у меня на миг перехватывает дыхание. Я уже успел позабыть, что тоже участвую в жеребьёвке, и стою тут как посторонний зритель, но слова директора быстро возвращают меня в реальность. Сестёр у меня нет, поэтому сразу выбирают парня. Мистер Д. достаёт один из двух имеющихся листков. Забывая дышать, я слежу за каждым его движением. Второй претендент на роль трибута ― мой брат Тайсон, он стоит рядом и тоже с замиранием сердца смотрит на директора. ― Перси Джексон!

Несмотря на то, что я этого ожидал, меня словно окатывает холодной водой. То, что представлялось возможным, теперь стало неизбежным. Поджав губы и набычившись, я прохожу вперёд, стараясь ни на кого конкретно не смотреть, поднимаюсь по короткой лесенке и пополняю собой ряды товарищей по несчастью. Нет, не подумайте, я не желаю своей участи Тайсону…