Божественные игры (СИ)

Дальше я уже не так внимательно слежу за происходящим, просто отмечаю тех, кто в скором времени станут моими врагами. Дети Апполона ― Уилл Солас и Алексис Картер; дети Артемиды ― Патрисия Кларк и Николас Белл; отпрыски Аида ― Бьянка и Нико ди Анджело; дети Деметры ― Кэти Гарднер и Ричард Эванс; а также обитатели Дома Гефеста ― Нисса Баррера и Лео Вальдес. Лишь один раз я едва удерживаюсь, чтобы не подойти сзади к мистеру Д. и не сбросить его пинком с трибуны, когда он называет имя Аннабет Чейз.

― Поприветствуем будущих героев!

В ответ на указание раздаются нестройные хлопки. Не дожидаясь даже, пока стихнут эти скудные аплодисменты, мистер Д. велит нам спускаться и ведёт нас в свой кабинет. Большинство трибутов ещё, я думаю, не успело придти в себя, но директор не намерен нас щадить: он быстро и безо всяких отступлений рассказывает, что мы обязаны и что не обязаны делать в предшествующие Играм дни, не заботясь о том, запоминаем мы или нет. Впрочем, правил оказывается не так уж много. Игры состоятся через два дня и начнутся ровно в полдень. На эти пару дней нас избавят от посещения общих тренировок, разве что мистер Д. советует нам самим потренироваться в том, что мы хуже всего умеем, а также почитать специальные книги о выживании. Теперь нам не нужно появляться вовремя в столовой: завтракать, обедать и ужинать мы будем в своих же Домах и тогда, когда захотим. В последний день перед Играми будет устроен торжественный вечер только для нас, на который прибудут сами боги! А ещё каждому трибуту сегодня же выделят в услужение по две нимфы, они будут как бы нашими стилистами, приведут нас в порядок перед праздником и непосредственно перед Играми.

Наконец Дионис заканчивает свою речь и отпускает нас. Теперь мы предоставлены сами себе. Я уже настолько притерпелся к плотному лагерному режиму, что даже такая ограниченная свобода кажется непривычной. Близится время обеда, но теперь на это можно не обращать внимание, поэтому я решаю сбежать в лес, чувствуя настоятельную потребность побыть одному.

========== Глава 2. Последний вечер ==========

Я бегу к своему любимому месту на берегу озера. Туда редко кто-нибудь приходит, а разместившийся там у самой кромки воды огромный валун как бы отгораживает меня от всей лагерной жизни. В свободное время мне нравилось приходить туда одному или с Аннабет. Вот и сейчас она появляется вслед за мной через несколько минут, зная, что наверняка найдёт меня здесь. Мы ни слова не говорим друг другу, Аннабет просто садится на землю в паре шагов от меня. Странно, мне вроде хотелось одиночества, но её присутствие нисколько не мешает мне. Тихие волны мерно плещутся у покатого берега, в густых кронах деревьев гуляет ветер, а мы просто сидим и неотрывно смотрим в голубую даль.

― Хорошо, что на Играх могут победить двое, ― подаёт голос Аннабет, и я, повернув голову, вижу, что она улыбается. Правильно, теперь нам только и остаётся что шутить…

Я не придумываю ничего лучше, кроме как сказать:

― Думаешь, могло быть иначе?

― Всякое может быть, ― вздыхает Аннабет, отворачиваясь.

Мне хочется как-то её подбодрить, и я стараюсь, чтобы мой голос прозвучал как можно более убедительно:

― Мы сделаем всё возможное, чтобы победить.

― Ты готов убить их всех?

Я пожимаю плечами: не все на арене погибают в сражениях с другими трибутами.

― Я готов защищаться. Очень отчаянно защищаться. И защищать тебя, если потребуется. Мы сделаем всё для того, чтобы выжить, и мы победим!

Аннабет снова улыбается ― не потому, что поверила моим словам о победе, а потому, что оценила моё стремление защитить её. Она перебирается ближе ко мне, и я решаюсь слегка приобнять её за плечи.

В свой Дом я возвращаюсь ближе к вечеру. На пороге меня встречают две уже видимые мною раньше девушки, и я запоздало вспоминаю обещание Диониса выделить каждому трибуту двух нимф в услужение. Узнав, что я голоден, они тут же начинают суетиться вокруг меня. В итоге я оказываюсь сидящим за круглым столом, накрытом такой мягкой шёлковой скатертью голубого цвета, что если провести по ней рукой, то кажется, будто касаешься водной глади. Нимфы поочерёдно приносят мне блюда. Пока я ем, они стоят в сторонке на случай, если я, к примеру, пролью вдруг соус или потребую добавки. Вообще они милые, дружелюбные девушки, но, на мой взгляд, чересчур уж скромные, будто запуганные…

Лёжа вечером в постели, я долго не могу уснуть. Думаю о маме, о тех счастливых днях, когда я учился в школах-интернатах и мог часто её навещать. Сейчас вспоминается почему-то только самое хорошее. Любые мысли об Играх я сразу же гоню прочь. Это нетрудно: за день я столько думал об Играх, что сейчас подобные мысли как-то сами собой отсеиваются. Тайсон ещё пытается одно время развлечь меня разговорами, но видя, что я отвечаю вяло и односложно, оставляет меня в покое.