Божественный спор

В нос снова ударил аромат глициний, идущий от ее волос. Иттан заметил, как одна прядь выбилась из прически, и рука сама потянулась, чтобы заправить ту за ушко. Но вместо этого он только забрал из рук девушки фляжку. А затем спокойно согласился, что пойло — дрянь, но действенная: икота уже прошла. Она в ответ замолчала, словно прислушиваясь к ощущениям внутри, а затем звонко рассмеялась и поблагодарила. При том, что еще минуту назад смотрела с таким видом, будто мечтает его хорошенько поколотить. Иттан поймал себя на мысли, что его умиляет эта быстрая смена настроений и непосредственность в их выражении. И мысленно отхлестал себя по щекам, чтобы вернуть холодную рассудочность. Но все равно не смог отказаться от удовольствия предложить жрице руку, чтобы проводить до покоев.

Через мгновение Иттан почувствовал тепло ее ладони на сгибе локтя, от чего сердце тут же забилось сильнее и чаще. И он с грустной усмешкой подумал, что ему сейчас, наверное, тоже стоило бы хлебнуть «морглотского опохмела».

Глава 10. Подозрения сгущаются

В коридоре на втором этаже

Когда король скрылся за поворотом коридора, Арника вздохнула и повернулась к главе Королевской канцелярии. Тот вертел в руках злополучную туфельку, разглядывая стельку.

— Не понимаю, как она сюда дошла со стеклянной крошкой в обуви, — высказала Арника беспокоившую ее мысль.

— Хороший вопрос, — задумчиво протянул глава. — И мне, судя по всему, удалось обнаружить на него ответ. Вот, смотрите.

Он скользнул длинными пальцами во внутренности туфельки и вытащил странную прозрачную пластинку.

— Что это? — подойдя ближе, спросила Арника.

— Тонкое стекло, повторяющее форму стельки. Судя по всему, его спрятали внутрь, а затем заклеили сверху. Девушка не заметила этого, пока стеклянная пластинка не разбилась и не разрезала стельку. Скорее всего, это произошло во время танцев.

— Никогда не видела ничего подобного. Как это вообще возможно? Она же могла просто треснуть под весом, но остаться под стелькой.

— Предполагаю, что она закалена специальным образом или даже обработана магией. Я внимательно изучил стеклянную крошку, не похоже, что эти осколки образовались естественным образом. Они все имеют схожую форму с острыми гранями.

— Тогда это точно не случайность…

— Вы думали, что подобное может быть случайностью? — Взгляд главы остался бесстрастным, хотя в тоне чувствовалось легкое удивление.

— Нет, я скорее неточно выразилась, — попыталась объяснить Арника. — Конечно, невозможно по ошибке подбросить кому-то стекло в туфли. Налицо злой умысел. Но часто люди совершают дурные поступки под влиянием сильных эмоций. А если вы говорите, что эту пластину обрабатывали специально, значит, все было тщательно продумано.

— Мне нравится ход ваших мыслей, — уголки губ главы чуть дрогнули в едва заметной улыбке. — Действительно, эту гнусность явно спланировали заранее. Кстати, вы не заметили ничего странного, когда нашли девушку?

— Странного? — переспросила, не до конца понимая вопроса, Арника. — Сама ситуация была, мягко скажем, необычной. Она сидела здесь, на полу, прижавшись спиной к стене, и плакала. Хотя… Кое-что действительно было странно. Сначала она не хотела говорить, в чем дело, и пыталась меня прогнать.

— Любопытно, — задумчиво протянул глава, а затем перевел тему: — Вам не кажется, что стражник с лекарем что-то не торопятся? В принципе, я уже осмотрел здесь все, так что нет причин стоять дальше без дела. Можем пойти им навстречу.

— Да, давайте так и поступим, — согласилась Арника.

Пока они молча шли по коридору в сторону лестницы, она украдкой разглядывала своего спутника. Женщины в Катории удивляли ее, но в целом мало отличались от тех сестер-имизонок, которые не имели амбиций и предпочитали домашние заботы другим делам. А вот с каторийскими мужчинами, за исключением барона Лансельта и учителя танцев, ей еще не приходилось много общаться. И интересно было сравнить, действительно ли они так отличаются характером и манерами. Короля явно сковывали правила этикета и его положение на отборе невест, хотя сегодня в танце он смог ее удивить и тем самым поставить в тупик. Она ожидала от него изящных манер — да, снисходительность к ее скромным танцевальным талантам была предсказуема, пусть и приятна. А вот этот обжигающе откровенный флирт в конце… На мгновение Арнике даже показалось, что перед ней не каторийский правитель, а имизонец высокого рода — учтивый, но игривый и порывистый, как ветер.

Глава Королевской канцелярии производил совсем другое впечатление. Высокий, худой и острый, он был невозмутим, как застывшее зимой озеро, под ледяной коркой которого скрывается темная глубина. Его лицо за все время их разговора выражало только равнодушное спокойствие. Для Арники это было необычно, и потому вызывало любопытство. Но, положа руку на сердце, она с трудом представляла, как в такого мужчину можно влюбиться. Хотя… кто она, чтобы о таком судить. Ведь и ни один из горячих смешливых имизонцев не смог заставить ее посмотреть на себя с женским интересом.