Брайтон-Бич опера

— Элбоим утверждает, что у него уже есть четыре новорожденных младенца мужского пола, — говорит Илья. — Онн живут в специально построенном для них комплексе, находящемся на значительном возвышении и не соприкасающемся с землей. Правда, сам Элбоим признает, что ему нужно девятнадцать мальчиков: во-первых, для того, чтобы дети росли в нормальном обществе своих сверстников, а во-вторых, потому, что, по иудейским законам, существует более семидесяти врожденных дефектов, из-за которых человек навсегда теряет право стать священнослужителем, а проявиться они могут только через несколько лет после рождения. Здание для воспитания будущих «коханим» построено в одном из поселений неподалёку от Иерусалима, причём архитекторы спроектировали его таким образом, что мальчикам никогда не придется ступать нa осквернённую землю. То есть ходят они только по специальному настилу, который и оберегает их от осквернения. Они проживут в полной изоляции от мира вплоть до своего тринадцатилетия, когда, согласно иудаистской традиции, они уже будут считаться взрослыми, а значит, способными совершать жертвоприношения. Без этой касты будущих священников использовать рыжую корову всё равно будет невозможно. Но в общем и целом для восстановления Храма всё уже почти готово.

— Подожди, — говорю я. — Я же был в Иерусалиме. Храм этот на горе Мория, которую сегодня Храмовой называют, стоял, верно?

— Да, — говорит Илья, — совершенно верно.

— Так там же сейчас мечеть Аль-Акса и мечеть Омара, — говорю я. — Самая древняя мечеть в мире и третья по значению святыня ислама. Мусульмане верят, что именно с этого места Магомет якобы на небо вознесся.

— Hy дa, — говорит Илья. — Именно так.

— Так кто же даст там еврейский храм строить? — говорю я. — Для этого же надо Аль-Аксу сначала снести.

— Ну, — говорит Илья, — раз надо, значит, снесут.

— Не дадут им этого сделать, — говорит Алик. — Глупость это полная. Ведь из-за этого действительно может мировая война начаться.

— Может, — говорит Илья. — Если Шарон мечеть эту бульдозерами срывать будет. А если в неё, скажем, арабская иракская ракета попадёт? Начнется война Америки с арабами, и кто-нибудь из них, как Хусейн в 1991 году, примется своими недоделанными «Скадами» в Израиль пулять. Вдруг какая-нибудь одна ракета совершенно случайно прямо в Аль-Аксу и угодит?

— Так тогда арабы сами и виноваты будут, — говорю я.

— Именно так по телевизору и скажут, — говорит Илья с едва заметной улыбкой. — Только ведь для конечного результата это безразлично. Важно место расчистить, а кто именно это сделает — уже детали.

— Не понимаю, — говорит Алик, — как тебя с такими взглядами на «Эхе столицы» держали. Там ведь их вряд ли кто-нибудь ещё разделял.

— Никто не разделял, — говорит Илья. — Но я ведь тоже не так давно всё это понял.

— Что, откровение свыше было? — говорит Алик.

— Нет, — говорит Илья. — Почему откровение? Просто подумал, что каждый всё по-своему объяснить пытается. Теорий много, а между собой они не состыковываются.

— Куда-то не туда мы забрели, — говорю я. — Ты, Илюш, вроде про смысл истории рассказать обещал, а мы тебя в сторону затащили.

— Ничего, — говорит Илья. — Расскажу ещё. Это всё связано одно с другим. Но давайте в другой раз какнибудь, ладно? А то поздно уже.

— Ладно, — говорю я. — Тогда, может, выпьем ещё? Помянем тех, кто погиб в башнях этих. Они-то за что подставилнсь?

— Выпить можно, — говорит Алик. — Можно и даже нужно. А если ты хочешь на свой вопрос ответ получить, то есть такое мнение, что американцы сами на себя эту напасть навели. Лезут повсюду. Указывают всем, как им жить. В каждой дырке тампакс. Что кому можно, что нельзя — только они решают. Вся планета теперь — зона их жизненных интересов. А чуть что не по ним — сразу война.

— Допустим, — говорю я. — Ho те, кто в ВТЦ погиб, они-то при чем?

— Понимаешь, — говорит Алик, — раз мы здесь живём, налоги платим, голосуем, то и несём коллективную ответственность за всё, что правительство нашим именем делает. Ты ведь не борешься, не протестуешь — значит, согласен. Или хотя бы молча потворствуешь. А значит — и виновен точно в такой же степени, как и те, кто авианосцы и стратегические бомбардировщики в разные точки земного шара рассылает. В качестве бесплатного приложения к открыткам «Нарру Easter!» и «Happy Ramadan!».

— Ты противоречишь сам себе, — говорит Илья. — To ты сомневался в том, что это арабы учинили, а теперь говоришь, что Америка сама их спровоцировала.

— А я же тебя предупреждал, — говорит Алик. — Я же честно признался, что наверняка ничего не знаю. Ну так что, будем пить или будем таращиться?

— Земля им, как говорится, пухом, — говорю я, взяв в руки наполненный водкой фужер и поднимаясь со своего места. всё остальные тоже встают. — Вечная память. А смерти всё равно ведь нет. Старцы говорят: насильственной смертью погибшим половина грехов сразу прощается. И у Бога все живы — и плохие, и хорошие. Так что ничего це кончается здесь, на Земле. Только начинается.

ДАМА ПИК