Брак на выживание

– Вы же потомок эльфов. Их дар наследуется иначе, чем человеческий, его получает любой ребенок до седьмого колена. Просто каждое поколение все слабее. Понимаете?

Что же тут непонятного?

Эльфы покинули наш мир двести лет назад, когда началась война с демонами. Остроухие предпочли не сражаться, а уйти в свои полые холмы и наглухо заделать входы. Так что сейчас среди нас живут лишь их правнуки и праправнуки. По счастью, примесь эльфийской крови изъяном не считают, скорее наоборот. У меня бы от женихов отбоя не было, не будь мое приданое столь ничтожным.

Зато потомкам демонов не повезло, их вырезали сразу после войны, как только Брат с Сестрой перекрыли тварям дорогу в наш мир.

По семейным легендам выходило, что я – пятое поколение. Неужели мне все-таки достался магический дар?! Почему мне никто не рассказал, не объяснил? Быть может, леди Блэкфич все же ошибается?

– Но разве магия могла до сих пор никак не проявляться? Я читала, что обычно она просыпается, когда девочка становится девушкой.

– Именно, – подтвердила леди Блэкфич лекторским тоном. – Уверены, что не проявлялся? – Дождавшись моего кивка, она нахмурилась. – Хм, любопытно. Случаи позднего раскрытия дара редки, хотя науке известны. Эльфийская магия обнаруживает себя иначе. Никаких потоков энергии, заклятий и прочих обычных вещей. И я ее, к сожалению, не вижу.

Ничего себе «обычных»!

Леди Блэкфич налила себе воды промочить пересохшее горло и продолжила:

– Скажем, у ребенка вдруг пробуждается абсолютный музыкальный слух.

Я решительно помотала головой. Быть может, медведь по моим ушам и не топтался, но до идеала мне было ох как далеко.

Леди Блэкфич в задумчивости постукивала пальцем по губам, разглядывая меня с любопытством натуралиста, прикидывающего, поймать ли неизвестное животное для зоопарка или пристрелить от греха подальше.

– Эльфы тонко чувствуют гармонию. Стихосложение? Рисование? Составление букетов? Хотя нет, они не любят срезанных цветов. Тогда садоводство?

– Я хорошо рисую! – обрадовалась я, сама не знаю чему. Подумаешь, акварели, этому ведь учат всех девушек из хороших семей. – И садовник в пансионе меня хвалил. Говорил, у меня легкая рука.

– Вот видите, – заметила леди Блэкфич наставительно. – Будьте осторожны. Если магию не применять, она имеет склонность накапливаться. Как вода в запруде. Рано или поздно давление на плотину станет критически сильным и…

Я в красках представила хлещущую из «пролома» магию и поежилась.

Пожилая леди поправила волосы, блеснув кольцом на пальце. В ее обручальный перстень был вставлен рубин жутковатого кровавого оттенка.

Тут меня поразила мысль, которая заставила меня неприлично открыть рот.

– Постойте, но, если для того, чтобы ребенок был сильным магом, магами должны быть оба родителя – я ведь правильно поняла? – то как мой отец…

Я осеклась. Надо же быть такой дурочкой! Походя растрепала семейную тайну.

– Недоумеваете, откуда у ваших деда и бабки одаренный ребенок? – понимающе хмыкнула леди Блэкфич.

Она даже не удивилась!

– Мы же не Блэки… – сказала я тихо, комкая в руках носовой платок.

– И вы решили, – лукаво прищурилась леди Блэкфич, – что ваш отец им не родной?

Немного поколебавшись, я кивнула. С бабушкой Нэнсили мы виделись нечасто, но старушку я любила.

– Вероятнее всего. – Леди Блэкфич вздохнула. – Хотя механизмы наследования магии плохо изучены. По правде говоря, этой темой я вообще интересовалась мало. И о синдроме Бриггса – Фаулера слышала лишь краем уха. Решила вот, – она ласково погладила обложку, – расширить свои познания.

Я нахмурилась. Она слишком поспешно сменила тему. Похоже, семейных тайн я сегодня не дождусь.

Однако настаивать я не стала. Не в том я положении, чтобы чего-то требовать от леди Блэкфич.

– Выяснили что-то интересное?

– Почти ничего, – разочаровала меня она и наморщила лоб. – Общие сведения, не более. Не понимаю, зачем печатать такую ерунду.

– Вы бы могли… – я облизнула враз пересохшие губы, – заняться этим? Очень вас прошу. Для меня это вопрос жизни и смерти!

– Вот сами и займитесь, – отмахнулась пожилая леди. – Мне сейчас недосуг, эксперимент скоро войдет в решающую стадию. Или вам придется подождать месяц-другой.

– Подожду, – согласилась я с запинкой, хотя внутри зудело от нетерпения, так хотелось поскорее во всем разобраться. И, каюсь, я поддалась любопытству: – Неужели у вас собственная лаборатория?!

– Скажете тоже, – фыркнула она. – Кто бы допустил женщину до научной работы? Мне, если хотите знать, и замуж-то пришлось из-за этого выйти. Родерик, конечно, звезд с неба не хватает, зато он прекрасный организатор и такой солидный. Ему с радостью дают гранты, которые женщине бы не светили.

– Хотите сказать, что все исследования и открытия профессора Блэкфича… – начала я недоверчиво.

– Мои. – Пожилая леди, наклонившись вперед, похлопала меня по коленке. – Не переживайте так, милое дитя. Со временем вы поймете, что на многое можно закрывать глаза ради большего. Кажется, мы отклонились от темы. Так кем вы хотите работать?

– Не знаю, – окончательно растерялась я. – Главное, в каком-нибудь укромном месте.