Брак на заказ

На снимке был истерзанный труп женщины в разорванном платье. Она лежала лицом вниз, а на лопатке виднелся белый, как и у деда на руках, рисунок кошки. Только с синими кровоподтёками. И от догадок, отчего они там появились, заломило в висках.

— Её убили, когда мне было три, Лив! Жестоко расправились…

На этих словах его голос и вовсе осип, и Роберт просто замолчал.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — спросила я, проглотив ком в горле.

— Затем, что полагаю, ты мне тоже можешь что-нибудь рассказать! Не так ли? — и, сказав это, он взял меня за руку и резко задрал рукав почти до локтя, оголив скалящихся крылатых ящеров. — У тебя ведь есть нечто общее с моей матерью. Да и не только с ней. Старик-бродяга, дело которого ты нашла в архиве, у него были рисунки в точности, как твои. Что всё это значит?

От его вопросов, голоса, тональности хотелось зажмуриться, втянуть голову, вырвать руку… и просто послать его к демону. Я сама мало что понимала и точно не могла ответить на его вопросы… но.

— Тот старик — мой дед! И поверь, я сама ничего не знаю и не понимаю. Но от того, смогу ли разобраться во всём этом, зависит моя жизнь.

Ну вот… а теперь будь что будет! Хуже уже вряд ли получится сделать.

— Я могу попросить у тебя помощи?

В кабинете снова повисло тяжёлое молчание.

Кажется, мистер Коллинс осмысливал услышанное, а я покорно ждала его решения, не найдя в себе сил поднять взгляд от магснимка зверски убитой женщины. От картины на снимке у меня сводило все внутренности, но как-то смотреть на старшего следователя было ещё более жутко.

Точнее — страшно! Страшно, что мне придётся открыть не самую приглядную сторону моей жизни. И что-то мне подсказывало, что любовь к правосудию в мистере следователе возобладает над милосердием, если станет известно, что некая дамочка стоит за доброй половиной краж, совершённых за последние два года.

— Ты понимаешь, что в обмен на помощь я попрошу правды? — глухо спросил Роберт и прочистил горло, чем подтвердил все мои опасения…

— Да, я прекрасно это понимаю, — кивнула я, отлично зная, что именно мистера Коллинса так смущает.

— Очень любопытно, как сирота из лесной глуши связана со стариком из столицы. Да и с родами Отмеченных…

О! Самой бы знать. Особенно об Отмеченных, о которых впервые услышала только от Роберта. А о том, что на них охотятся — буквально несколько часов тому.

Проклятье! Слишком много всего и сразу. И чувство такое, словно всё, что на меня свалилось, включая подробности смертей актрисы и леди Мейринг, связано и имеет причины и следствия, а я не могу их разглядеть. Нужно время, чтобы разобраться во всём, что мне известно…

И что именно я могу в свете последних фактов рассказать Роберту? Только правду!

Впрочем, правду тоже нужно уметь говорить. Всё же — если извернуться, то можно и от страшного типа с жуткой собачкой избавиться, и самой… хм… смыться подобру-поздорову.

Ладно! Будем решать проблемы по мере их поступления.

Но едва я набрала воздуха, чтобы ответить согласием, как дверь в кабинет с грохотом распахнулась, и на пороге появился Макс Стоун, злой, как исчадье преисподней. И вы не поверите, сей факт стал самым положительным моментом за всё утро. Даже настроение улучшилось, и я незаметно перевела дыхание — у меня появилась ещё хоть какая-то отсрочка.

— Роберт! — без приветствий и расшаркиваний начал он, проигнорировав факт моего присутствия и в принципе возможного важного разговора. Но, кажется, я уже начинаю привыкать к эгоцентризму нашего начальства. — Ты мне срочно нужен!

По страшно «счастливому и довольному» тем, что нас прервали, выражению лица мистера старшего следователя можно было догадаться, что он о Максе Стоуне точно такого же мнения, как и я. Но выражать неуважение Коллинс не решился, просто сквозь зубы, почти спокойно, полюбопытствовал:

— Что такого произошло, что ты врываешься в мой кабинет с самого утра?!

И сказано это было таким тоном, что я едва сдержалась, дабы не передёрнуть плечами.

— Ничего особенного. У меня ночью скончался очень важный свидетель по делу Серебряной Розы. И, боюсь, допросить его можешь теперь только ты.

И лишь после этого мистер Стоун наградил меня таким взглядом, словно именно по моей вине у него рассыпалось полностью всё дело. И пусть он был совершенно прав… но это вообще-то ещё доказать надо, а не испепелять взглядом ни в чём не повинных юных мисс, добросовестно исполняющих свои служебные обязанности.

— Доброе утро! — невинно хлопнув ресницами и состроив скорбную физиономию, обронила я.

— И вам, мисс Оушен! Вы не рано ли приходите на работу? Или у меня встали часы и сейчас не полвосьмого утра?

— О! Практика слишком коротка, чтобы всё успеть… Потому лучше на час раньше встать, чем пропустить что-нибудь крайне важное…

На это Макс скупо улыбнулся, но не нашёлся, что сказать. А я едва не зажмурилась, молясь о том, чтобы не решил вставить своё слово Роберт. Но тот лишь насмешливо хмыкнул. Что могло быть расценено как угодно.