Брак с правом на счастье

И все равно я чувствовала необъяснимую близость к человеку, ласково поглядывавшему на меня из-под густых седых бровей. Короткие пальцы теребили ниточку на рукаве, и мне почему-то вспомнилось, как ловко они умели связывать рыбацкие сети и заплетать косички. Кожа на ладонях отца всегда была мозолистой и грубой, а еще шершавой, как шкурка для полировки кристаллов, но насколько приятно было чувствовать его прикосновение! Нос улавливал терпкий запах крепкого табака и соли, пропитавшей его свитер, и вдруг захотелось прижаться щекой к его животу, вдохнуть полной грудью – как в детстве – и почувствовать, что, пока папа рядом, все хорошо.

Странное, непривычное чувство. Я совсем не помнила папу, но инстинктивно тянулась к нему. Казалось бы, власть ментальной магии над разумом должна быть абсолютной, непреодолимой. Но самые глубинные, самые правильные человеческие чувства способны пережить любое воздействие.

Привязанность. Любовь. Семья.

Магия без магии.

– Почти приехали, – вырвал меня из раздумий негромкий голос супруга.

Я приникла к окну. Из темноты впереди выплыли бело-синие очертания каменных домиков Чивитерры, двумя рядами спускавшихся к свинцово-черной бухте – картина, знакомая и незнакомая одновременно. У ближайших к дороге ворот стояло не меньше двух десятков темных силуэтов.

Нас уже ждали.

Отступивший на время страх с новой силой сжал сердце. Я отпрянула, выпрямилась. Неприятно потянуло живот. К горлу подступила тошнота – а я-то думала, что избавилась от нее, когда срок беременности подошел к пятому месяцу.

Экипаж мягко остановился. Я тонко всхлипнула.

– Ринти…

Папа потянулся обнять меня, но передумал и мягко коснулся руки. Кожа на ладонях и правда оказалась шершавой – именно такой, как я и представляла.

– Что, если я им не понравлюсь? – Голос предательски сорвался. – Все они столько лет ждали возвращения маленькой девочки, а встретят… – Я всплеснула руками. – Кого-то совсем другого. От той малышки во мне ничего не осталось. Все это было стерто, давным-давно забыто.

Темные папины глаза блеснули в полумраке.

– Это не так, Ринти, – улыбнулся он. – Конечно же ты изменилась. Разве за столько лет могло быть иначе? Но в леди Фаринте Кастанелло я легко узнаю свою славную маленькую дочку. Сердцем чувствую. – Он коснулся своего свитера на груди. – Родители не перестают любить своих детей, даже когда те вырастают и покидают отчий дом. Пройдет пара десятков лет, и вы с лордом Майло сами в этом убедитесь. Вот увидишь.

Он ободряюще погладил меня по тыльной стороне ладони.

– Пойду, подготовлю маму. – Он кивнул в сторону замерших у ворот людей. – Ей сейчас не легче, чем тебе, малышка. Приходи, когда будешь готова.

Хлопнула дверь. Через окно я проследила, как папа обошел экипаж и скрылся в толпе встречающих нас людей. Нужно было пойти за ним, но я не спешила покидать полутемный салон, дав себе лишнюю минутку, чтобы выровнять дыхание.

Негромкий стук, раздавшийся снаружи экипажа, заставил меня вздрогнуть. Я резко обернулась – и чуть не расплакалась от облегчения. Майло.

Как же сильно я нуждалась сейчас в его поддержке!

– Помочь? – спросил он, открывая для меня дверь.

Я с благодарностью оперлась на предложенную руку, тут же оказалась в крепких объятиях супруга и почувствовала, как успокаивается сердцебиение, расслабляются сведенные плечи. Близость Майло придавала мне сил.

– Что случилось?

– Мне страшно, – честно призналась я.

Майло мягко рассмеялся.

– Милая моя Фари. – Горячие ладони скользнули по моей спине, губы коснулись виска. – Ты не побоялась вытащить меня из горящего дома и выступить против опасного менталиста, не бойся и сейчас. Все будет хорошо, я с тобой. Вместе мы справимся с чем угодно.

Я прижалась к нему всем телом, без слов благодаря за то, что он рядом. Сейчас я понимала остро, как никогда, что моя настоящая семья – та, которую я выбрала для себя сама, – Даррен, Майло, наша нерожденная дочка. Мой внутренний стержень, мой якорь, способный удержать в любой шторм. И как бы ни приняли меня в Чивитерре, этой семьи у меня никому никогда не отнять.

Дочка радостно шевельнулась внутри, откликаясь на мои чувства.

Вдох, выдох. Я чуть отстранилась и заглянула Майло в глаза.

– Пойдем. Я готова.

Я смело шагнула вперед, к ожидавшим родственникам. Рука супруга лежала на моем плече, и его прикосновение было для меня лучшей поддержкой.

Навстречу вышел папа. Почти так же, как Майло меня, он обнимал за плечи невысокую смуглую женщину с темно-рыжими косами, выбивавшимися из-под небрежно наброшенного платка. Женщина подняла на нас взгляд, блестевший от слез.

– Ринти, девочка моя, – дрожащим голосом прошептала мама, раскрывая передо мной объятия.

* * *