Бракованная жена. Я украла дочь ярла

Я прищурился. Обычно я гордился своим терпением, но за последние дни оно истощилось настолько, что теперь моталось над клыкастой пропастью на самом волоске.

— Говори яснее! — рявкнул я на него, чувствуя, как напрягаются спина и плечи, а грудь обжигает новая волна злости. — Кто «этот»?!

Ллойд побледнел.

— Тритон!

Чистейшая ярость разлилась по телу, а перед глазами встала белая пелена. Не помня себя, я оказался рядом с Рыжим, схватил его за грудки и встряхнул так, что тот взвизгнул, как девчонка.

— Тварь выбралась из воды на берег и все еще дышит? Вы совсем ополоумели? — угрожающе низко прорычал я.

В темных глазах Ллойда я прочитал смертельный ужас.

Поздравляю, Кел. Теперь для своих людей ты даже хуже морского дьявола.

— Тритон требовал встречи с вами! Сказал, знает, где женщины! — выкрикнул он, еле справляясь с дрожью страха. — Мы отправили его в замок, с ним Берт и Уильям.

Еще какое-то время я всматривался в перепуганное лицо Рыжего, вдруг ощутив мрачное удовлетворение.

Тритон в замке? Хорошо. Очень хорошо.

Губы сложились в зловещую улыбку.

Глупая тварь сама пришла ко мне в руки. С каким же удовольствием я, наконец, выплесну на него весь свой гнев. С каким восторгом я буду отрубать по кусочку от его хвоста. Эта скотина скажет мне, где женщины. Конечно, скажет. Под моим пытками визжать и болтать начнет даже немой.

Отшвырнув от себя Ллойда, я размашистым шагом направился к замку, а истошные крики хвостатой твари уже песней звучали в моих ушах.

Наконец-то… Наконец-то я избавлюсь от этой сводящей с ума ярости. Наконец-то я вдоволь напьюсь чужой крови.

Толкнув ворота, я ворвался в зал и тут нашел взглядами дежуривших у дверей воинов.

Глупую тварь послала мне сама Хозяйка туманов.

Моя улыбка стала шире, и Берт с Уильямом сглотнули и посторонились с моего пути.

— Говорят, тритоны могут разум путать. Будьте настороже, — бросил мне Берт.

Могут путать разум? Я почти расхохотался.

Меня и так накрыло безумие. Лишь лишившись рассудка, я мог так неистово целовать свою жену.

Жажда расправы подстегивала меня двигаться быстрее, и я, распахнув двери, вошел в комнату, но тут же застыл на пороге, как громом пораженный.

Здесь было тепло и сухо по сравнению с улицей. Свет от пляшущего в огне камина мягко освещал полы и стены и красиво обрисовывал силуэт стоявшей спиной ко мне женщины.

С грохотом захлопнулись створки за моей спиной, а я не мог перестать смотреть на нее. С болезненной ненавистью к себе мой взгляд прошелся по длинным темно-каштановым волосам, что ласкали округлые ягодицы, едва прикрытые полупрозрачной тканью тонкого красного шелка.

Хозяйка туманов, я и правда сошел с ума.

Я зажмурился, отказываясь смотреть на нее. Мерзавка полностью завладела моими снами, целыми днями не покидала мои мысли, как наглый и дикий варвар — завоеванных территорий, а теперь вставала передо мной бредом?

«Ты ужасен, Келленвайн, — дрожащим от ненависти ко мне шепотом раздался в голове голос Дафны. — Ты отвратителен!».

— Вы даже не посмотрите на меня, мой ярл? — раздался сладкий, как патока, искушающий голос Абигайль. — Я проделала такой долгий путь, чтобы увидеть вас.

— Прочь, — прорычал я, не открывая глаз. — Поди прочь, пока я не убил тебя.

По комнате ручьем разлился ее мелодичный смех.

— Ты не убьешь меня, мой ярл. Ты слишком меня хочешь.

Разум играл со мной злую шутку. Сны воплощались наяву и уводили меня в чертоги истинного безумия, а перед глазами встало перекошенное разочарованием личико Дафны.

«Ты поклялся мне! Поклялся, что лишь я буду занимать твои мысли!» — кричала она.

Ярость во мне достигла пика, взревела, и я выхватил из-за пояса кинжал и метнул его в Абигайль. Сдохни, проклятая колдунья! Оставь меня! Сдохни!

Но вместо криков боли и агонии, вдруг раздался смешок, а следом прозвучал незнакомый мужской голос:

— Хороший бросок, ярл.

Только теперь я понял, что произошло.

Мои скулы свело от напряжения, и я, раздосадованный и доведенный до предела, открыл глаза и встретился с небесно-голубыми глазами тритона.

На его полных губах играла усмешка, и он поигрывал моим кинжалом, глядя на меня, как на олуха, которым я и был.

— Ну-ну, — улыбнулся он мне, словно утешая. — Не стоит бросаться такими злыми взглядами, здоровяк. Еще прибьешь меня на месте ненароком. А я ведь сделал благое дело.

— Да ты что? — издевательски протянул я, силясь вернуть себе рассудок.

Тритон перекинул за спину длинные белоснежные волосы и наклонил голову набок, словно хотел рассмотреть меня под другим углом.

— Теперь ты знаешь, как мы воруем ваших женщин, не так ли? Они сами уходят за нами, ярл, стоит нам лишь их позвать.

Я прищурился, оценивая своего противника.

Даже не мужчина, мальчишка лет двадцати. Обвел меня вокруг пальца, как дурака. Но отвратительная правда была в том, что тритон прав. Мы не знали о них ничего. Ни в одних летописях и древних свитках не было рассказано об их силе. Мы знали лишь, что каждую весну они совершали набеги и крали женщин. Но ни одна из них не вернулась назад, что бы рассказать, как это произошло.

Мне нужен был эль. Много эля.