Бракованные

Последнее слово звучит как вердикт, а мне вроде как стыдно должно стать, только вот ни черта. Я никакого преступления не совершила. Мы даже кухню убрали! Вычистили любые следы «преступления», не оставили ни единой крошки. Товар приняли, а отчет я посмотрела еще позавчера. Тогда какие могут быть ко мне претензии? Откуда этот встревоженный, слегка осуждающий взгляд? Я же не левого парня в бар притащила. Мирослав работает у нас охранником, а еще грузчиком. С чего Катя так завелась?

– Кать, прекрати, – прошу, немного злясь. Впервые готова поругаться с родной сестрой. – Что у тебя за мысли в голове?

– Ты была там с Мирославом, – повторяет, тяжело вздохнув.

– Я была там с Мирославом, – подтверждаю, потому что, раз она в курсе, отпираться нет смысла.

Да я бы и не стала. Не после того, как мы с Мирославом… официально утвердили статус наших отношений. Мы теперь парень и девушка. Мы встречаемся. Надо же…

– Арина, ты слышишь меня? Да что с тобой? – Катя теребит меня за рукав домашней кофты, выводит из оцепенения.

– Что ты хочешь от меня? – спрашиваю и снова пью кофе, глядя на взволнованную сестру.

А она… она какая-то странная.

– Арина, чем вы там занимались?

– Пекли пирог, – говорю чистую правду, в которую Катя, впрочем, верить отказывается.

– Просто пекли пирог?

– Еще целовались, – заявляю, испытывая какое-то внутреннее удовлетворение. – Кать, мы… мы встречаемся.

– С Мирославом? С Овчинниковым? – Катя округляет глаза и, отпрянув, смотрит на меня с удивлением.

– С ним, – снова киваю, а внутри зарождается беспокойство. – Кать, что-то не так? Ты что-то знаешь, о чем я не догадываюсь? Катя!

Катя смотрит в сторону, барабанит пальцами по столешнице, хмыкает. О чем-то думает, меня пугает, головой качает. Она точно что-то знает. Я подаюсь вперед, хватаю Катю за руку, трясу. Пытаюсь хоть так добиться адекватной реакции.

– Кать, тебя что-то не устраивает? Он тебе не нравится?

– С чего ты взяла? – удивляется сестра, но я вижу, что ее что-то беспокоит.

– Мне так кажется.

– Неправильно кажется, – сестра натянуто улыбается и, поднявшись, тянется за пальто. – Солнце, мне нужно в одно место смотаться. Если что, сама откроешь бар?

– Конечно.

– Ну вот и славно, – Катя будто бы нервничает, но изо всех сил пытается показать, что ей море по колено.

Только я знаю ее слишком хорошо. Моя сестра только что на моих глазах вышла на тропу войны.

Мирослав

– Да чтоб у тебя уже отсохло там все! – сонный и злой, я переворачиваюсь на живот, накрываю голову подушкой, прижимаю ее сильнее к ушам.

Только это ни черта не помогает: визгливые бабские крики за стенкой, пошлые восклицания моего друга, громкие шлепки упорно лишают меня всякой возможности выспаться. Надо было на пары пойти, там спокойнее. Или снять квартиру не с этим кобелем, а с тихим ботаником. Когда Юрка только приволочь ее успел? Когда я под утро домой притащился, внутри было тихо и спокойно, но сейчас… Ведь договаривались, что Юрка не будет таскать в нашу квартиру своих девиц, но куда там, если он не может свои причиндалы в штанах удержать, а искать свободную хату для эроигрищ влом и дорого.

Я его убью. Нет, точно говорю: убью и в подарочную коробку с бантиком упакую. Закрываю глаза, пытаюсь думать о приятном и так снова заснуть: о яблоках, Арине, шарлотке, вечере, что провели вместе. Черт, давно мне не было так хорошо рядом с девчонкой. Она мне нравится, мне с ней классно, из скорлупы выковыривать интересно, сюрпризы делать, расширять горизонты. Она ошиблась, решив, что я на себя миссию возложил. Это не мой стиль. Я просто втрескался по самые уши. В тот самый момент, когда она с горящими глазами вылила в лицо уроду Паше ром. А уж когда ринулась от крови меня оттирать в парке… о, это был контрольный выстрел. Тогда Арина коснулась меня, а по позвоночнику ток прошел. Раз и готово, больше ни о ком думать не могу. Магнитом к ней тянет.

– Ах, Юрочка, давай, давай, еще! Умоляю, мой зверь, еще, а-а-а! – да сколько можно? И голос еще такой противный.

Похоже, это не закончится никогда. Слезаю с кровати, надеваю трусы, спортивки и выхожу из спальни. Там, на кухне, будет не так слышно.

– Эй, кролики, потише! – ору и несколько раз в дверь комнаты напротив ударяю, чтобы уже точно услышали.

На мгновение там воцаряется испуганная тишина, потом Юрка кричит, что мне все показалось, а какая-то девица тихонько хихикает. В кухонном окне отражается яркое солнце, его лучи проникают в комнату и подсвечивают круглые следы от чашек на белой столешнице. У батареи сиротливо жмутся стеклянными стенками две пустые бутылки из-под вина, а из пивной банки Юрка сделал пепельницу, хоть курить в другом месте мы тоже договаривались.