Браслет-2

Мне показалось, что я схожу с ума. Картинка поплыла перед глазами, и я непроизвольно ухватился за руку рядом стоящего Пашки:

— Не понял…

Тот удивлённо покосился на меня:

— Чего ещё?

Ничего ему не отвечая, я, словно под гипнозом, шагнул к столпившимся астеям. Они напряглись.

— Э! Ты куда? — зашипел мне вслед Пашка.

Я опять не удостоил его ответом, не отрывая глаз от чудесного видения и медленно, шаг за шагом приближался к передним рядам аборигенов. Они беспокойно стали оглядываться назад, стараясь угадать, что так привлекло моё внимание, и понемногу расступаться.

На расстоянии вытянутой руки в неровном свете костра я всё-таки разглядел, что никакая это не Настя, а очень похожая на неё девчушка лет шестнадцати. Пока я приближался к ней, удивлённо хлопая глазами, псевдо-Настя съёживалась под моим взглядом, и, когда я, уже поняв свою ошибку, не нашёл ничего лучшего, как спросить: «Ты кто?», она резко развернулась и, расталкивая астеев локтями, бросилась в темноту наутёк.

— Ты ещё за ней побегай! — уже во весь голос прорычал Пашка и я очнулся от наваждения. — Какого хрена тебе неймётся?!

— Это я так… — странный морок ещё не отпустил меня полностью, и я осоловело посмотрел вокруг. — Чёрти-что…

— Вовчик! Да заткни ты его! Сил уже нет! — прошипел Игорь, имея в виду продолжавшего голосить аборигена.

Но тот будто понял сам. Резко оборвав свою арию, он медленно повернулся к столпившимся астеям и что-то мрачно изрёк уже совсем другим голосом, протянув к ним обе руки.

Браслет услужливо перевёл:

«Расступитесь, братья! Она идёт!»

Толпа послушно раздалась в стороны, освобождая широкий проход, и на сцену величавым шагом выдвинулись наши старые знакомые, с кем я вёл переговоры не так давно. На плечах они несли сколоченные на скорую руку носилки из двух-трёх перекладин и косматых шкур. На них кто-то лежал. Наружу торчали только сцепленные на животе посиневшие костлявые руки, так что угадать, кто это, мы не могли.

— Эт-то что ещё за процессия? — скривился Пашка. — Кому там срочно заплохело?

— Да, сто процентов, нашу придурковатую на переговоры припёрли, — предположил Игорь. — Шоу продолжается…

— А самой пешком уже и «не айс»? — сплюнул обозлённый Пашка. — Без прикомедий — ну никуда! То скачет, что твоя блоха, а то вдруг разлеглась!.. Ф-фу!.. — повёл он носом, когда порыв ветра бросил в нас очередную порцию искр и золы. — Чем это так неаппетитно? Никак сдохло что-то?

— Скорее, «кто-то»…

Астеи прошли на середину сцены, где полыхал костёр, и аккуратно установили носилки неподалёку от него.

Тамада неподвижно застыл и чего-то выжидал.

— Ну и зловоние!.. — продолжал комментировать Пашка вполголоса, изобретательно морща физиономию и крутя носом. Некоторые из толпы собравшихся онемевших зрителей стали перешёптываться и показывать на него пальцем. Послышались тихие смешки.

— Я, всё-таки, не догоняю, — не выдержал Игорь, когда пауза слишком затянулась. — Мы на переговоры попали, или на похороны? Это что, нельзя было отложить, или в другом месте организовать? Велика важность!

Проход в толпе «колхозников» так и оставался открытым. Через минуту напряжённого ожидания послышалось чьё-то тяжёлое сопение и оттуда показался Седой.

— Слава Богу! — буркнул Пашка. — Я уже дремать начал.

Вид у Седого был, мягко говоря, какой-то потерянный. Плюс к тому, он ещё и запыхался, поднимаясь к нам на площадку, так что парламентёр из него был отнюдь не представительный. Тут он застыл, как вкопанный, увидев нашу компанию. Понять его было можно. Помогай сильно добавлял колорита. К тому же, меж нами и не было оговорено, что я притащу с собой своё воинство.

Как бы всё ещё сомневаясь, стоит ли с нами после этого иметь дело, он медленно подошёл ко мне.

— Кто это с тобой?

— Расслабься, — натянуто улыбнулся я. — Это мои друзья. Можешь при них говорить свободно. Как обстоят дела?

Испуг внезапно преобразил его лицо. Он дико сверкнул на меня округлившимися глазами, потом неразборчиво пробормотал:

— Ты же сам знаешь…

Я нахмурился.

— Что именно?

— Я думал…

— Ну? Договаривай!

Он как-то затравленно оглядел моих спутников, немного задержавшись на Помогае, и проблеял:

— Я богам не указчик… Это ваши разборки…

Я не выдержал и вспылил:

— Да какие разборки?! Говори толком!

— Вовчик, что там ещё за дела? — прошипел изнывающий от неизвестности Пашка. — Опять, что-ли, наша бабушка фортель выкинула?

— Погоди, — отмахнулся я. — Сам ни фига понять не могу… — И опять перешёл на телепатический обмен с Седым: — Ну? Что стряслось?

Одарив меня странным взглядом и ни слова не говоря, он подошёл к носилкам и откинул одну из шкур с той стороны, где была голова у лежавшего на них человека. Потом повернулся ко мне и осуждающе произнёс:

— Ты у меня спрашиваешь?

Нашим взорам открылся не очень аппетитный портрет сильно измождённого и иссохшего от времени старика с длинными седыми волосами. Ветер тут же радостно растрепал их, наполовину закрыв лицо.

Я непонимающе уставился на своего невразумительного собеседника.

— Ну и… кто это?

Тот удивлённо вскинул брови:

— Как «кто»? Мелиса!