Браслет с Буддой

– Я сейчас умру… – простонала Виктория. – И виноват будешь ты. Я так и знала, что этот город меня доконает. В первый раз, и теперь…

Коля прижал ее к себе:

– Мы пробьемся.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Поймаешь этого гада?

– Поймаю.

– Послушай… – Виктория привстала на локте, заглядывая ему в лицо. – А почему только сейчас?

– В смысле? – Коля сделал вид, что не понял, хотя все время ждал, что она спросит. Не хотелось ему рассказывать ей все.

– Почему вы стали искать его спустя полгода? – сказала она медленно и раздельно, пристально глядя на него. – Смотри мне в глаза! Ну!

Он заглянул ей в глаза. Она смотрела на него, требовательно нахмурясь.

– Пересматриваем старые дела… – сказал он неопределенно.

– Не ври. Он еще кого-нибудь убил?

– Да. Но тебе нечего бояться…

– Это женщины? Одна? Две? В магазине говорили про машину с утопленницей… Это тоже он? Да отвечай же ты! – она схватила его за плечи и потрясла. – Сколько их?

Коля сел, подсунув под спину подушку.

– Три. О которых мы знаем. Ты была первая. С тобой четыре.

– Поэтому вы стали искать?

– Поэтому мы стали искать. О тебе вообще никто не знал. Когда приехала патрульная машина, тебя там уже не было. Решили, что вызов был ложный.

Виктория прижалась к нему, прошептала:

– Мы все ходим по краю… – Дыхание ее было горячим и влажным. Она потрогала пальцем его губы. – Нужно ценить каждую минуту…

Они лежали обнявшись.

– Ты женат? – спросила она.

– Нет.

– Один?

– Нет. А ты?

– Нет.

– Нет – что?

– Не одна.

– Понятно, – он ощутил укол ревности; ему хотелось спросить: «Кто он?», но он не решился и вместо этого спросил: – Что ты собираешься делать с квартирой? Не хочешь переехать сюда? Твой Зареченск – дыра… Был я там однажды. Ты жила здесь когда-то, город тебе не чужой.

– Меня здесь чуть не убили. Я стараюсь не выходить лишний раз из дома. Иду по улице и чувствую, что он идет за мной. А ночью еще хуже…

– Я буду тебя стеречь.

– Согласна, – она прижалась губами к его плечу. – Ты показывал браслет… Почему? Что за браслет?

– Он оставляет их на месте преступления…

– Ты хочешь сказать, что он надевает на них браслет? Убивает и надевает браслет? Ужас! Это маньяк?

– Пока трудно сказать…

– Значит, тот браслет, из нефрита, мне надел убийца? Почему же я выжила? Остальные не выжили, а мне повезло… Почему?

Коля не ответил.

– Это как выигрыш в лотерею. Знаешь, я никогда ничего не выигрываю. А тут прямо джекпот. И с тобой познакомилась… Повезло! Это же с ума сойти, как мне повезло! Мой ангел-хранитель, наверное. Да?

– Да. Послушай, ты жила здесь несколько лет, потом приезжала к тетке… Вспомни, у тебя были знакомые мужчины? Возможно, случайное знакомство или соседи тетки, возможно, кто-то заговорил на улице или подсел на скамейку в парке, на остановке автобуса… Мне нужно все!

– Ты считаешь, что он меня знает?

– Я допускаю, что он может тебя знать.

Она вдруг расхохоталась.

– Ты всех свидетелей допрашиваешь в постели? И подозреваемых? А если они не признаю́тся?

– Ты ведь признаешься?

– Ну-у… – протянула она, – если ты сумеешь меня убедить…

…Они целовались. Ее волосы разметались по подушке. Коля подумал, что они похожи на змей. Маленьких тонких змеек. Он рассматривал ее лицо в слабом свете ночника, смеющийся рот, блестящие зубы, чувствуя, как нарастает в нем мощный пульсирующий ком, и медлил, заглядывая ей в глаза… Пока она с силой не притянула его к себе…

…Они сидели по-домашнему, едва помещаясь в крошечной кухне. За открытым окном светились ранние утренние сумерки. Занавеска шевелилась от холодного уже по-осеннему воздуха. Они пили красное вино и ели… нет, сметали все подряд: мясо, сыр, хлеб, паштет, рыбу. На ней был короткий синий, в мелкие белые цветы халатик… Вполне символический, открывающий больше, чем скрывающий – тем более она не потрудилась завязать пояс; и длинные черные волосы по плечам. Капитан сидел в трусах и рубашке, наброшенной на плечи.

Тут необходимо заметить, что он был пуританином… Стеснялся своего обнаженного тела, закрывал дверь ванной комнаты, когда принимал душ. Он подумал, что никогда не сидел вот так с Ирочкой – полураздетый, за столом, ночью… Никогда. Ему бы это и в голову не пришло. И еще он подумал, что сидеть за столом с женщиной, которая нравится, после хорошего секса, умирая от жажды, пить красное вино, подыхая от голода, глотать непрожеванные, соленые, наперченные, острые куски; сцепляясь взглядами заговорщиков, улыбаясь друг дружке, соприкасаясь руками и коленями, предчувствуя, угадывая и ожидая с нетерпением второй волны, – это чудо, подарок, это… Как она сказала? Джекпот? Джекпот…

– Кофе хочешь? – спросила Виктория.

– Кофе? Ночью? Я потом не усну.

– Уже утро!

Они расхохотались…

– …Послушай, фамилия Белецкий тебе ни о чем не говорит? – Он все-таки спросил, хотя понимал всю неуместность. Действительно допрос!

Она не ответила, и он вдруг интуитивно понял, что вопрос попал в цель.

– Я знаю Белецкого, я брала кредит в его банке, – сказала Виктория после паузы. – Мне пришлось встретиться с ним, потому что были сложности. В феврале я была здесь, ухаживала за тетей, нужны были деньги. Лекарства, врачи, процедуры…