Браслет с колокольчиками (СИ)

— Вот мои документы! — Ангелина мягко взяла Фартунина за руку. — Да вы проходите, молодой человек, не стесняйтесь. Всё покажу, всё подпишу…

Работник Пенсионного Фонда внутренне возликовал: он не сомневался, что зверь побежит на ловца.

— Можно ваш паспорт?

— Вот он, глядите! — Ангелина поднесла к его лицу открытый документ. Другой рукой она держала Фартунина за запястье.

Гость попытался навести на открытую страницу объектив смартфона, но Ангелина, как бы невзначай, встряхнула рукой — бубенчики зазвенели.

— Всё покажу, всё подпишу, — приговаривала она, — яхонтовый мой…

— Что? — Фартунин нахмурился.

— Я говорю, всё в порядке, и договор заключу, и льготы получу, — ворковала Ангелина, манипулируя паспортом, — всё подпишу, всё вижу, всё знаю, всю правду скажу…

Фартунин тщетно пытался сфотографировать документ. Звон бубенчиков, бормотание и прыгающая страница с фотографией сбивали его с толку. Ему уже хотелось отделаться от черноокой особы, однако отступать в двух шагах от цели он не привык.

Наконец он нажал на кнопку смартфона, однако успел запечатлеть лишь пальцы с зелёными и синими пятнами высохшей акварели. Фартунин поморщился, разглядывая фото. Маленькая Ангелина смотрела на него снизу вверх. Её высокий и чистый голос походил на детский. Она то понижала его до шёпота, то звонко тараторила, то говорила нараспев.

— Всю правду скажу… Вижу дом казённый, даму трефовую… Сделаю так, что будет она тебя любить, целовать, твои руки сильные к сердцу прижимать…

Тут Фартунин слегка разозлился: его машина и кошелёк и без того привлекали дам всех мастей.

— Девушка, какой дом? Подпишите, наконец, договор…

Фартунин попытался высвободить руку, но Ангелина держала его крепко. Она провела указательным пальцем по его ладони.

— Вижу, хитрая голова — глупышу дана, многого хотела, да пошла не в дело… Вижу дорога дальняя, четыре колеса да хлопоты… Ох, большие хлопоты…

Рука Фартунина дрогнула, и это не ускользнуло от внимания прорицательницы, слабое место было найдено. Антон вспомнил бабку-садоводку, едва не попавшую под колёса его БМW. Пёстрая косынка бабки-экстремалки, её рюкзак и пустое ведро снова стояли перед глазами. Ужас, который он испытал час назад, вернулся, и холодные, липкие щупальца страха снова поползли к нему.

Новоиспечённая гадалка прищурилась и зашептала:

— Ой, беда, яхонтовый, злые люди позавидовали да порчу навели, не видать тебе четырёх колёс как своего затылка…

Антон хотел уйти, но ноги словно приросли к полу. Он всегда был уверен, что порча, проклятия и сглазы — полная чушь, но сейчас в его голову, словно тараканы, начали вползать мысли о столкновении на дороге, угоне машины и прочих неприятных вещах, которые могли бы случиться с ним.

— Не веришь? Есть у тебя мелкая денежка? Да ты не бойся, я отдам! — На ладони Фартунина блеснул рубль. — А теперь сожми кулак и разожми! Видишь, как рубль потемнел, видишь?

Но увидеть страшное предзнаменование Фартунин не успел: Ангелина ловко выдернула у него волос и обмотала вокруг «артефакта».

— Утекай вода, уходи беда, все невзгоды, копейка, возьми навсегда, — бормотала Ангелина, делая рукой загадочные пассы.

Спасительный рубль, обмотанный волосом, был зажат в кулаке, и Фартунин уже верил, что древний магический ритуал спасёт его от неминуемой потери сокровища — вишнёвого БМW.

— Дунь на кулак! — скомандовала прорицательница.

— Теперь всё? — робко спросил Антон.

— В небесах вышина, а в морях глубина, а для снятия порчи купюра нужна! — Ангелина погладила кожаный чемоданчик. — Знаю, знаю, есть при тебе крупная денежка…

Антон никогда не понимал людей, которые любили деньги, но не знали, для чего они им нужны. У него, в отличии от них, была конкретная цель и продуманный план. Он мечтал выложить Вконтакте своё фото на фоне вишнёвого БМВ. От вожделенного триумфа его отделял лишь последний платёж по кредиту, который он собирался погасить сегодня, после работы.

Фартунин раскрыл кошелёк. Ему показалось, что красная пятитысячная купюра, взмахнув краями, словно крылышками, упорхнула в руки Ангелины. Та завернула в неё заветный рубль и снова зашептала:

— Утро день приводит, утро гонит ночь, беды и невзгоды, улетайте прочь! — Тут она развернула купюру. — Видишь, денежка до сих пор тёмная? Мало, мало бумаги даёшь! Неужто для самого себя жалко?

Антон вынул из кошелька ещё три пятитысячных купюры.

— Рубль в купюру скорей заверни, радости прочь не отталкивай! Мелкая денежка, горе гони, крупная — счастье приманивай!

Сотрудник пенсионного фонда стоял, глядя остекленевшим взглядом в одну точку, и время от времени послушно кивал. Ангелина сложила хрустящие купюры веером и помахала ими перед его носом. Потом она начертила в воздухе круг… Загнанное на задворки сознание Фартунина ещё надеялось, что на этом магический ритуал закончится, однако купюры улетали, а мощный артефакт по-прежнему сулил близкую беду.

Лишь когда хрустящее содержимое чёрного кожаного кошелька полностью перекочевало в карман поношенных джинсов, Ангелина подошла к Фартунину совсем близко и прошептала:

— Смотри… Видишь? Видишь, как теперь блестит?