Брат, Брат-2 и другие фильмы

— Тут звонят все время, девочек предлагают, тоже дешево! — продолжал кричать из ванной толстяк. Ник тупо смотрел на экран.

30 ноября

Поселок тофаларов

Женщина прошла по улице и внесла ведра в рубленую избу.

Алеша сидел у огня и пил чай из деревянной чашки.

— Поймают тебя, — говорил старый тоф. — Куда ты пойдешь?.. До Иркутска сильно далеко. Замерзнешь… Оставайся у нас… эта… Нам мужчины сильно нужны… Карагасом станешь. Вот, жену тебе дадим. Молодая совсем… Горячая! Любит тебя сильно. — Старый тоф заулыбался. Молодая женщина что-то растирала на столе возле окна и не слушала, что говорил отец. — А что там в тюрьме делать? Сильно тесно там. А у нас хорошо… Просторно… Скоро соболя бить пойдем… Снег сойдет, сети на Уде поставим. Сильно рыбы много там… У нас тебя не найдут… А пойдешь, поймают тебя… В тюрьму посадят опять… В тюрьме сильно тесно… А у нас хорошо…

Алеша, поставил чашку, подтянул к себе автомат, отстегнул рожок и пересчитал патроны. Оставалось шесть.

Иркутск

Ник зашел в Сбербанк, снял в банкомате двести долларов рублями и вышел на улицу Карла Маркса. Было холодно, а одет он был явно не по сезону.

— …Это его секретарь-переводчик… Да… Я звонила вам вчера по поводу встречи г-на Макгуаера и господина Коротича, Михаила Семеновича! — кричала Катя в трубку телефона соседской квартиры. Из туалета вышел пьяный мужик в майке и семейных трусах и, придерживаясь за стенку, пошел по коридору туда, где громко хрипел Высоцкий. — Да-да… Это очень важно! У него есть конкретное предложение к господину Коротичу по поводу совместного предприятия с компанией «Нортон Инвест»…

— Катя, чаю со мной попьешь? — спросила полная женщина в халате, выглядывая из кухни.

Катя неопределенно махнула рукой.

Дверь лифта шумно открылась, и Ник, готовый войти, оторопело встал. Сын Кати оглянулся на Ника и отдернул руку с черным угольком. Он не успел закончить задуманное. «ХУ» было крупно выведено на стенке прямо напротив двери.

— Здравствуй, Петр! — бодро сказал Ник.

Тот достойно прошел мимо Ника и вышел во двор. Ник проводил его взглядом и вошел в лифт.

— Я дозвонилась до офиса г-на Коротича. Он улетел в Красноярск. Он готов встретиться с вами. В четверг или в пятницу утром я должна перезвонить его секретарю и уточнить время, — говорила Катя.

— Но послезавтра я улетаю! — воскликнул Ник. Это прозвучало как упрек.

Катя пожала плечами и встала.

— Катя, но я же не могу не улететь! — неуверенно сказал Ник и сел. — И улететь я не могу… — Он посмотрел на нее снизу вверх. — Что мне делать, Катя?..

Ей стало жалко этого загнанного в угол человека.

— Я не знаю, Ник, — мягко сказала она, села и взяла его за руку. — Попробуйте еще раз позвонить старому владельцу — Бурову. Он же понравился вам тогда. Может быть, все же удастся уговорить его подать эту апелляцию.

2 декабря

Тайга. Восточная Сибирь

Старый тофалар и Алеша ехали на оленьей упряжке по руслу замерзшей реки… Правил тоф. Алеша, в оленьих торбасах, короткой распашной шубе из оленьей шкуры мехом внутрь, перетянутой на поясе веревкой, и беличьей шапке, был очень похож на него. Ехали молча. Изредка тоф прикрикивал на оленей. Белые ели нависали над рекой под тяжестью снега.

Возле очередного поворота реки тоф остановился.

— Все. Дальше сам иди. Дальше не поеду я. Вот, мяса возьми немного. — Тоф протянул Алеше кусок вяленой оленины. — Туда Байкал будет, — показал он направо. — Далеко. А ты туда иди, по Уде вниз. Как прииск увидишь, от реки туда уходи… На прииск не ходи, там сильно поймают тебя… До Чехова дойдешь, там дорога есть. Автобус есть. Вот деньги немного. Билет купишь. Скажешь, что из Нерхи идешь, что сильно к доктору надо, в большой город… А мне еще надо день назад ехать…

— Спасибо, Николай.

Тоф развернул оленей и погнал назад.

Иркутск

Ник сидел в дорогом клубе. Перед ним стояли недопитый бокал красного вина и тарелка с остатками сыра.

— Еще вина, сэр? — вежливо спросил официант по-английски, чем вывел Ника из задумчивости.

Ник рассеянно кивнул.

— Это убрать? — Официант коснулся тарелки.

— Да. — Ник кивнул еще раз и, когда официант наполнил бокал, отпил.

— Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо… Скажите, господин Буров больше не звонил?

— Нет, сэр. — Официант отошел.

Дверь клуба открылась, и в фойе шумно ввалились раскрасневшиеся с мороза Константин Буров и лысый Семеныч.

За ними вошла охрана.

К Бурову быстро подошел распорядитель.

— Константин Васильевич, — предупредительно начал он, — вас тут какой-то американец уже полтора часа дожидается. Говорит, что вы договаривались…

— А!.. Е-мое!.. Забыл я… Это тот высокий, что акции купил, помнишь? — сказал Буров, обращаясь к Семенычу. — Достает меня…

— Так он и меня достает. Обещает вывести на серьезных заказчиков в Штатах, — заулыбался Семеныч. — Только я срочно в Красноярск улетел.

— Слушай, Боря, скажи ему, что не будет меня сегодня. Что случилось там… ну, что-нибудь. Придумай, короче… Не зря же государство тебя в Москве учило. А нам с Семенычем в кабинете накрой, хорошо?

— Сделаем, Константин Альбертович.