Брат лучшей подруги

Себ осмотрел ее с головы до пят, губы медленно расплылись в улыбке.

– Я его с тебя в любом случае сниму, так что не пойдет.

Роуэн сжала губы, пряча улыбку:

– Я могу сопротивляться, ты же знаешь. Смех рассеял сумрак в его взгляде.

– Не можешь. И я тебе сопротивляться не могу. Ешь, энергия тебе понадобится.

– Это угроза?

Себ взял ее руку и поцеловал. Роуэн вздрогнула, по телу пробежала волна желания, когда кончик его языка коснулся ее кожи.

– Однозначно угроза.

Когда спускались к машине, припаркованной у входной двери, Себ бросил еще один взгляд на Роуэн. От ее платья мужчины в возрасте будут давиться напитками, их жены – приподнимать слишком сильно выщипанные брови, а те, кому меньше шестидесяти, – с одобрением смотреть на ее восхитительные ноги.

С непослушными волосами, собранными в обычный пучок, минимумом макияжа, коралловой помадой, точно повторявшей тон платья, она была восхитительна, свежа и соблазнительна. Себ уже предвкушал конец вечера, чтобы раздеть ее, как и обещал. Что, впрочем, безумие, потому что они занимались любовью всего час назад. А еще утром. И два раза прошлой ночью, после того как вернулись с антикварного базара, где она пыталась убедить его купить серебряный портсигар, который не нравился и был совершенно не нужен. Роуэн настаивала: «Он очень старый и ценный, ты удвоишь потраченные деньги». Он ответил: «Может, и старый, только очень безобразный», умолчав, что за пятнадцать минут зарабатывает больше, чем можно выручить за эту ужасную штуку.

Примерно минуту Себ воевал с предпринимательской жилкой Роуэн, потом ее внимание привлек другой объект, и спор тут же был забыт.

Одного за другим Роуэн вовлекала торговцев в разговор. Целая вечность ушла на то, чтобы обойти все прилавки. Она была очень мила, с легкостью заводила диалоги и не оставила равнодушными даже самые робкие и самые суровые сердца. «В ней есть природная теплота, которая притягивает людей», – подумал Себ.

– Ты выглядишь… боже… да просто восхитительно, Ро! – сказал он и свернул на дорогу.

Роуэн положила руку ему на бедро, и он почувствовал ее тепло сквозь ткань. К костюму Себ выбрал белую рубашку (никакой дополнительной чепухи!) и черный галстук, правда, Роуэн заставила сменить черный галстук на темно-синий. Он якобы подчеркивает синеву его глаз.

Себу понравилось то, что Роуэн выбрала галстук. Он вздохнул и напомнил себе, что нельзя расслабляться и поддаваться чувствам.

Она. Уезжает. Пока-пока, птичка! На следующей неделе. А он тут раскисает из-за галстуков! «Возьми себя наконец в руки, Холлис!» Пальцы Роуэн вцепились в его бедро.

– Себ, стоп! Он ударил по тормозам:

– Что? Боже!

Взглянув мимо Роуэн на подъездную дорожку возле ее дома, он увидел Хайди и Стэна, которые вытаскивали сумки из своего седана.

– Вот черт! Твои родители вернулись.

– Похоже на то. – Роуэн закусила губу и убрала руку.

Родители оглянулись посмотреть, кто это притормозил возле их подъездной дорожки. Роуэн повернулась к Себу, в глазах читался ужас.

– Было бы легче, если бы ты просто проехал мимо. Себ прикоснулся пальцем к ее щеке:

– Я с тобой, малышка.

– Ну, по крайней мере, я отлично выгляжу.

– Ты выглядишь просто фантастически! – Себ вышел из машины, обошел ее и открыл пассажирскую дверцу для Роуэн.

Хайди и Стэн пошли вниз по дорожке, чтобы их поприветствовать.

– Привет, Себ! – сказала Хайди, когда Себ сжал ледяную руку Роуэн. – Как видишь, мы вернулись.

– Стэн, Хайди… – Себ положил ладонь на спину Роуэн и подтолкнул ее вперед. – А вот и Роуэн.

– Мама. Привет, пап! – Она подошла поближе, чмокнула отца в щеку и приобняла, повернулась к матери. Себ сжал кулаки, когда Хайди отклонилась в сторону, и губы Роуэн поцеловали воздух в пяти сантиметрах от ее щеки. После девяти лет разлуки Хайди не смогла даже поцеловать и обнять дочь!

Что за…

Кто эта женщина? Что он знает о ней? Может, его ослепило то, что она каждый день была рядом, и только за это он считал ее восхитительной? Нет, он видел, как она общалась с Питером, как была с ним добра, внимательна, заботлива. Его сердце сжалось из-за Роуэн, которая немного отступила назад и расправила плечи.

– Вы оба отлично выглядите.

– Когда ты вернулась? – Отец взял руку дочери и крепко сжал. – Как же здорово снова тебя увидеть! Ты восхитительно выглядишь! Так повзрослела!

Роуэн улыбнулась:

– Мы с Себом идем на вечеринку. Я приехала недели две назад. Неожиданно понадобилось вернуться домой. И Себ мне помог.

Увидев руку Себа на ее бедре, Хайди сжала губы и изогнула бровь.

– Похоже, он тебе не просто помог. Странно. Особенно если учесть, как вы друг друга ненавидели.

Себ заговорил, но Роуэн сжала его руку, он понял сообщение. «Заткнись, парень».

– Я выросла, мам. Хайди оглядела дочь с ног до головы:

– А вот твои юбки однозначно нет.

– Мама! Девять лет прошло, и все, что ты можешь, это придираться к моей одежде? – возмутилась Роуэн.

– А я думаю, ты выглядишь отлично, Ро, – вступил Стэн в неприятный разговор. – Просто сногсшибательно.

– Ладно. – Хайди скрестила руки. – Я устала, а вы двое сейчас опоздаете туда, куда собрались. Вам, пожалуй, пора.