Брат Теней

Тайнад перебирала пальцами тонкую, как нить, ножку своего бокала. Её губы сложились в ехидную улыбку, а мысли неслись вскачь. Как Властитель себя вёл этим утром: он боится за свою драгоценную шкуру! И с этим червём ей приходится кокетничать, применяя всё своё искусство, его надо успокаивать, убеждать, что всё вокруг – в полном порядке и бояться ему нечего. Она с удовольствием выплюнула бы ему в лицо вино, которое только что отхлебнула! Нет, надо сдерживать изо всех сил презрение, сдержанность – её оружие.

– По крайней мере, в минувшие часы ей удалось многое узнать. Как только она сможет заставить этого индюка переключить своё внимание на обследование различных функций своего организма, чтобы убедиться в своей сохранности, она постарается сложить отрывочные факты, которые стали ей известны, в единую картину.

Первое, безусловно, то, что Властитель Цсека ни в коем случае не уверен в неуязвимости своего положения. С тех пор, как они вернулись из старой крепости, она слышала, как отдавались различные приказы, планировались рейды, назывались имена людей, подлежащих казни, заключению или допросу.

Кроме того, поступали доклады. В них говорилось о гнёздах заговорщиков, которые оказались опустевшими, когда туда добрались каратели, об исчезновении нескольких лиц, занесённых в списки подозреваемых. Казалось, что неудачное нападение на закатана и его прибор послужило сигналом спрятаться, который распространился быстрее, чем при помощи какой-нибудь системы зеркал или радиопередатчиков.

И с каждым сообщением об очередной неудаче этот человек за столом становился всё напряжённее, всё немногословнее, всё опаснее! Да, возможно, что она действительно неправильно оценила его, даже норка, попавшая в западню, может откусить руку охотника, если тот вовремя её не отдёрнет. Смертные приговоры! И теперь в каждый такой приговор включалось несколько имён.

Означает ли это конец хитроумной игры, которую Властитель затеял с закатаном и его прибором? Она в это не верила. Он уже дважды говорил о церемонии и о тех, кого надо было так или иначе заставить присутствовать на ней.

Закатан действительно имел нечто, что можно было лишь увидеть, но не понять – прибор, воссоздающий будущее. Отправляясь на демонстрацию прибора, она была настроена очень скептически, будучи убеждена, что Цуржал не сможет сделать то, что, по его словам, умеет. Однако, если этот его сканер способен лишь на то, чтобы вызвать на мгновение к жизни неясные тени, она не понимает, почему Властитель с таким дьявольским упорством требует, чтобы церемония встречи демонстрировалась на публике.

Она внезапно заметила, что приток офицеров, являющихся с донесениями и отправляемых назад, временно прекратился, а диктатор идёт к ней. Он встал со своего места и приближается. Тайнад поставила бокал и немедленно обратила к нему взгляд, полный смиренной радости.

– Прошу прощения, Драгоценная, – протянув руку, он сжал её пальцы, и таким образом поставил её на ноги. – Столько неотложных дел, мне жаль, что тебе пришлось стать свидетельницей такой сцены. Но теперь всё устроено, так что у нас появилось время на более приятные вещи. Я ещё не показал тебе внутренний сад. Там цветут лангии, и тебе как знатоку всяких ароматов они придутся по вкусу.

Говоря это, он увлекал её за собой. Жат, который не присутствовал на утреннем неудавшемся сеансе, теперь шёл рядом с хозяином. Если всё, что говорят об этих тварях, – правда (а она многого о них наслушалась накануне вечером от своей горничной), Властитель хорошо вооружён на случай покушения. Она спросила себя, можно ли заставить это существо разорвать союз с его хозяином, но пока что не собиралась предпринимать каких-либо попыток в этом направлении. Вместо этого она прибегла к речам Дома Драгоценностей, имевшим целью умиротворение: осыпание комплиментами, возвышение патрона не посредством открытой лести, а с помощью более нежных приёмов.

* * *

Оказалось, что сад находился в сердце этой крепости, между четырьмя стенами, поднимавшимися над ним очень высоко. До неё донеслось журчание фонтана и даже стрекотание насекомых. Перед глазами мелькнуло какое-то летучее существо, тельце которого было не больше мизинца. Она бездумно протянула руку, и оно село на её указательный палец, так легко, что Тайнад едва почувствовала прикосновение. А это существо, не то птица, не то насекомое, замахало лёгкими крылышками, отливавшими сверкающей зеленью, словно инкрустированными сапфирами и золотом. Его красоты оказалось достаточно, чтобы на миг прервать её мысли.

– Лашлу, – заметил Властитель голосом, выражавшим нечто близкое к благодушию. – В вашем мире есть такие?

– Нет, таких нет. – Она очень неподвижно держала палец, едва смея дышать.

Эти несколько секунд, когда существо снизошло к ней, она, казалось, выпала из времени, ушла от своей профессии, от того, что привело её в этот сад, забыла то, что нельзя было забывать.

Из этого состояния её вырвал жат.