Читаем Братья полностью

Но он конечно же промолчал о том, что после того, как Тигран предпочел кандидатуру Мины, не раз задумывался о смерти своего учителя. Рубен видел в этом проявление высшей справедливости, и теперь, когда Тиграна не стало, считал, что учитель сделал ему подарок. Теперь все было так, как надо. Покойный мастер наверняка видел большой творческий потенциал Рубена и вовсе не считал его ограниченным. Кроме Тиграна, в Рубена верил только Аво. Аво… Он, вероятно, полагал, что Рубен ничего не чувствовал по отношению к покойному, но на самом деле Рубен страдал настолько сильно, что внутренняя боль не давала ему сосредоточиться. Молчание, отсутствие слез можно было принять за черствость, но это была своего рода дань Тиграну, проявление чувства вины перед ним. Рубен покривил душой — Бог ему не помощник, он и так в деталях запомнит тот вечер, когда случилось непоправимое; запомнит, как ныли руки, когда он помогал нести тело обратно в лагерь, запомнит, как цеплялись за бороду старика хворостинки, запомнит прилипшие к одежде мертвеца песчинки и то, как скрежетал по песку ящик с рыбой. Они останавливались двадцать четыре раза, как только приказывал Дев. Дев еще привязал леской к телу отца его трость. И труп совсем не напоминал цветок, плывущий вниз по течению реки Евфрат…


А вот Аво почти ничего не мог припомнить. Он еле дотащил тяжеленный ящик до лагеря, понимая, что с Миной переговорить не удастся. Какое там переговорить — он даже не мог посмотреть ей в глаза, не говоря уже о попытках утешить девушку. Сама мысль о том, чтобы приобнять рыдающую Мину, казалась ему кощунственной. Ни сегодня, ни завтра — никогда он не сможет рассказать ей о том, что сотворил.

После возвращения в Кировакан Аво несколько дней избегал проходить мимо ее дома, мимо горнолыжного подъемника и рощицы лимонов. Родители Рубена не могли взять в толк, почему парень целыми днями сидит дома. Тот ссылался на усталость, хотя усталость тут была ни при чем — Рубен встречался с Миной, и Аво там не было места. Как он считал, у Рубена с Миной есть общие дела. Разумеется, Мина не поедет в Париж без Тиграна, и если эти двое играют в нарды, то явно не к зарубежному турниру готовятся, а просто чтят память мастера.

«Ну и пусть, — думал про себя Аво, — Тигран свел их вместе, и вполне логично, что и после его смерти они продолжают общаться». Действительно, зачем тревожить их своим появлением? Пусть переживут это горе вдвоем. Немного терпения, и все восстановится — они снова будут втроем.

Однако тянулись бесконечные дни, и Аво начинало казаться, что Рубен и Мина никогда не закончат свою партию…


Что до Мины, то она, как ни странно, отнеслась к потере прагматично. Ей надо было продолжать тренировки, и она убедила Рубена, чтобы тот ассистировал ей. Рубен согласился, расценив просьбу как дань уважения к Тиграну. Они раскладывали доску, кидали кости, переставляли фишки, но вскоре запал угасал, и они говорили лишь о Тигране.

Как-то раз Мина начала рассказывать Рубену о том, как учитель подарил ей ту самую редкую книгу, но осеклась на полуслове.

— Жаль, что я не смогу поехать в Париж… Он бы гордился, если б я смогла победить.

Мина посмотрела на доску, потом завела за уши черные прядки.

— Да, это было бы здорово, — кивнул Рубен.

Следующие несколько ходов они сделали в полном молчании.

— Я давно не видела Аво, — вдруг произнесла Мина. — Мне кажется, он корит себя за то, что произошло. Я была бы очень благодарна тебе, если бы ты объяснил ему, что он ни в чем не виноват. И ты тоже…

Мина коснулась руки Рубена. Тот перевел взгляд на ее пальцы.

— Ты всегда хорошо относилась ко мне, не то что остальные, — сказал он. — Я не умею ладить с людьми, как Аво, но ты… ты хорошая. И мне это приятно.

— Ты тоже хороший, — ответила Мина. — И Аво тоже. Я хотела бы повидать его.

Рубен поправил очки и бросил кости.

— Да, я ему передам.

Мина благодарно улыбнулась, а когда бросила кости, у нее выпала победная комбинация. Она собрала фишки и предложила:

— Ну а если ты?.. В смысле если бы ты занял место Тиграна в этой поездке? Я думаю, Тигран был бы не против.

— Благодарю! — отозвался юноша, прижав руку к сердцу.

Немного погодя пришли документы на выезд.


Ночью в доме протекла крыша — и конечно же прямо над головой главы семейства. Отец Рубена спал чутко и просыпался с воплями «А! Что? Кто здесь?!», даже если его будил воображаемый скрип половой доски. А тут — потоп, и вскоре вся деревня стояла на ушах от его криков.

— Что за…? — орал он. — Какого черта?!

Наутро Аво было велено залатать прореху. Тот взял инструменты, залез на крышу, снял треснувшую черепицу и стал прилаживать новую. Работая, он слышал пение Сирануш, растапливающей тонир:

— Тесто, тесто, белое тесто! Ты знакомо лишь с огнем, что под тобою… — Старуха не замечала, что ее подслушивают.

Чуть погодя до носа Аво донесся запах тлеющих углей.

— Где там огонь подо мною?.. — пела Сирануш.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ад
Ад

Где же ангел-хранитель семьи Романовых, оберегавший их долгие годы от всяческих бед и несчастий? Все, что так тщательно выстраивалось годами, в одночасье рухнуло, как карточный домик. Ушли близкие люди, за сыном охотятся явные уголовники, и он скрывается неизвестно где, совсем чужой стала дочь. Горечь и отчаяние поселились в душах Родислава и Любы. Ложь, годами разъедавшая их семейный уклад, окончательно победила: они оказались на руинах собственной, казавшейся такой счастливой и гармоничной жизни. И никакие внешние — такие никчемные! — признаки успеха и благополучия не могут их утешить. Что они могут противопоставить жесткой и неприятной правде о самих себе? Опять какую-нибудь утешающую ложь? Но они больше не хотят и не могут прятаться от самих себя, продолжать своими руками превращать жизнь в настоящий ад. И все же вопреки всем внешним обстоятельствам они всегда любили друг друга, и неужели это не поможет им преодолеть любые, даже самые трагические испытания?

Александра Маринина

Современная русская и зарубежная проза
Добро не оставляйте на потом
Добро не оставляйте на потом

Матильда, матриарх семьи Кабрелли, с юности была резкой и уверенной в себе. Но она никогда не рассказывала родным об истории своей матери. На закате жизни она понимает, что время пришло и история незаурядной женщины, какой была ее мать Доменика, не должна уйти в небытие…Доменика росла в прибрежном Виареджо, маленьком провинциальном городке, с детства она выделялась среди сверстников – свободолюбием, умом и желанием вырваться из традиционной канвы, уготованной для женщины. Выучившись на медсестру, она планирует связать свою жизнь с медициной. Но и ее планы, и жизнь всей Европы разрушены подступающей войной. Судьба Доменики окажется связана с Шотландией, с морским капитаном Джоном Мак-Викарсом, но сердце ее по-прежнему принадлежит Италии и любимому Виареджо.Удивительно насыщенный роман, в основе которого лежит реальная история, рассказывающий не только о жизни итальянской семьи, но и о судьбе британских итальянцев, которые во Вторую мировую войну оказались париями, отвергнутыми новой родиной.Семейная сага, исторический роман, пейзажи тосканского побережья и прекрасные герои – новый роман Адрианы Трижиани, автора «Жены башмачника», гарантирует настоящее погружение в удивительную, очень красивую и не самую обычную историю, охватывающую почти весь двадцатый век.

Адриана Трижиани

Историческая проза / Современная русская и зарубежная проза