Братья Булгаковы. Том 3. Письма 1827–1834 гг.

Константин. С.-Петербург, 29 августа 1834 года

Все хлопочут о местах. Убри, приехавший с последним пароходом, со своим семейством, не может найти места, чтобы видеть церемонию. Мои, слава Богу, все пристроены: жена с женским полом будет у графа Нессельроде смотреть, а Сашка с Совестром и Пфеллером – на галерее возле экзерциргауза, где будет видно прекрасно; только всем надобно будет быть рано на местах, иначе не продерутся. Завтра у меня еще и именинник Сашка; только бог знает, будет ли кто обедать, ибо мудрено будет, за войсками, попасть даже к шести часам на наши острова.

Константин. С.-Петербург, 30 августа 1834 года

Сейчас с церемонии единственной, которой все были восхищены. Хотя половина пятого, но хочется тебе сказать о новостях: еще успею послать письмо в город для отправления с почтою. Князь Волконский сделан светлейшим, граф Литта получил бриллиантовые знаки Св. Андрея, Дмитрий Васильевич Васильчиков – орден Св. Александра Невского, граф Кутайсов – бриллиантовую табакерку с портретом, Опочинин – Белого Орла, Карбоньер – орден Св. Александра Невского, граф Михаил Семенович Воронцов – бриллиантовые знаки Св. Андрея.

Константин. С.-Петербург, 31 августа 1834 года

Войска собрались около Дворцовой площади; двор, все предводители дворянства и все, имеющие приезд ко Двору, кроме Александровских кавалеров, были у обедни в Невском. По возвращении государя оттуда, по данному сигналу, более 100 000 войск в четверть часа, без шума, без суматохи, в величайшем порядке выстроились на площади и всю ее заняли до самого Сената. Императрица между тем изволила шествовать в церковь, откуда возвратилась с духовенством, и начался молебен на галерее, выстроенной над воротами дворца. Когда дьякон провозгласил многие лета и митрополит начал читать молитву, все встали на колени, начиная с государя, который слез с лошади; была картина! Без сердечного умиления и слез нельзя было смотреть на нее.

После вечной памяти покойному государю вдруг драпировка, окружавшая пьедестал колонны, исчезла, и столбы с арками, на которых была она повешена, наклонились к колонне, упали и исчезли при звуках пушек, музыки, и «ура» закричали все войска. Ты можешь понять, какое это сделало впечатление над нами всеми. Потом императрица со всем двором, духовенство, члены Совета, сенаторы, предводители сошли по одной стороне с лестницы и обошли монумент, который митрополит окропил святой водою, и изволили опять по другой стороне лестницы войти на балкон, после чего началось шествие всех войск мимо колонны и мимо государя. На ступенях колонны стояли роты дворцовых гренадер под командою князя Волконского, которого государь, подъехав к нему, два раза обнял, также и великого князя. Ну, право, без всякого стыда все плакали. Шествие войск также было восхитительно, молодцы! В половине четвертого все кончилось, но память незабвенного этого дня останется навсегда в сердцах всех присутствовавших. Все галереи, балконы, крыши, весь бульвар были наполнены людьми, что также украшало величественную эту картину. Государь был очень доволен; погода способствовала очень, день был прекрасный. Вообрази, что, когда императрица и все, с нею бывшие, после окропления колонны святой водою, возвратились на галерею, только что взошли на оную, небо само окропило монумент несколькими каплями дождя, который тотчас перестал, точно благословение, посланное свыше. Я в это время стоял на дворцовом балконе и видел все прекрасно.

Наш обед немного расстроился, ибо за проходом войск не всем можно было проехать, но все было человек с двадцать, а вечером приехали граф Литта и многие другие; но все так устали, что рано разъезжались. Дети ходили смотреть иллюминацию на Дворцовой площади и на Неве, где фрегаты были освещены. Ну уж подлинно торжество!

Константин. С.-Петербург, 1 сентября 1834 года

Лагрене еще не женился, женится 4-го и в тот же день отправляется к своему месту в Дармштадт. Не мог еще хорошенько узнать, были ли манифесты, о коих говорят. Да бишь, одна фрейлина – дочь графа Орлова-Денисова, а другая – Петрищева. Сегодня начинаются маневры, а завтра кончаются в Царском Селе, на которых будут действовать все 100 000 войск.

Константин. С.-Петербург, 3 сентября 1834 года