Братья Хоторны

– Чревоугодие. – Рохан повел их к следующему проходу. – Нашим шеф-поварам нет равных. Конечно же, все напитки первоклассного качества и абсолютно бесплатны.

«Туда, куда ангелы боятся ступить, добро пожаловать покутить. Но имейте в виду: клуб всегда выигрывает», – вспомнилось Джеймсону.

Они остановились у третьего прохода. Рохан слегка отодвинул бархатную занавеску. Они увидели винтовую лестницу такого же золотого оттенка, что и гранитный пол в атриуме.

– Похоть! – Рохан опустил занавеску. – Наверху располагаются приватные апартаменты. Члены клуба используют их, – тут он умолк, чтобы Джеймсон мог себе представить, что именно там происходит, – по личному усмотрению.

Вдруг взгляд у Рохана стал суровым.

– Но если кто-то позволит себе что-то, не получив на то согласия, потому что партнер слишком пьян, или распустит руки, я не могу гарантировать, что наутро у этого «кого-то» еще останутся желания.

Оставалось еще два прохода. Когда они приблизились к первому из них, Джеймсон понял, что скрывающий его занавес намного тяжелее, чем другие. Когда Рохан отдернул штору, их оглушил рев толпы. Джеймсон разглядел, как ему показалось, две дюжины человек, а за толпой – боксерский ринг.

– Некоторым из наших членов нравится драться, – объявил Рохан, сделав ударение на последнем слове. – Некоторым нравится делать ставки на бои. Я предостерег бы вас от первого, по крайней мере в том, что касается схваток с бойцами нашего дома. Те, кто сражается за «Милость», никогда не жалеют противника. Проливается кровь. Ломаются кости. – Губы Рохана растянулись, обнажив зубы, и его улыбка стала похожа на оскал. – Лучше проявите осмотрительность. Однако, если у вас возникнут разногласия с другим игроком за игровым столом, вы можете решить это разногласие на ринге.

– Гнев? – угадал Джеймсон.

– Гнев. Зависть. Гордыня. – Рохан опустил штору. – Люди оказываются на ринге по самым разным причинам.

Джеймс решил, что фактотум и сам не раз там побывал.

– Открывая для себя «Милость», обратите внимание, что ставки можно делать в четырех из пяти зон. Конечно же, это ставки на бои и за игровыми столами, но в каждой из первых двух комнат, которые я вам показал, есть книга, и в этих книгах содержатся, скажем так, нетрадиционные ставки. Все, что записано в одной из этих книг и заверено подписью, имеет обязательную силу, независимо от того, насколько оно странное. И, кстати, об обязательных ставках… – В руках Рохана словно из ниоткуда возник бархатный мешочек, и он вручил его Эйвери. – Ваш перевод пришел, его невозможно отследить – все именно так, как нам нравится. Внутри вы найдете фишки с номиналом в пять, десять и сто тысяч фунтов стерлингов. Эти фишки будут переданы мне в конце вечера. – Его зубы опять сверкнули в улыбке. – Для сохранности.

Втроем они почти обошли круглую комнату и оказались у последней арки.

– Жадность, – улыбнувшись, проговорил Рохан. – За этим занавесом располагаются столы. Мы предлагаем различные игры. Мисс Грэмбс, вам лучше сосредоточиться на тех, где вы будете играть против членов клуба, а не против самого клуба. А что касается тебя… – Рохан перевел взгляд с Эйвери на Джеймсона. – Не ставь на кон то, что не можешь позволить себе проиграть, Джеймсон Хоторн.

Рохан наклонился вперед и прямо в ухо Джеймсона бархатистым шепотом добавил:

– Есть причина, по которой таким людям, как твой отец, не разрешают вернуться.

Глава 26 Джеймсон

Войдя в игровую комнату, они словно оказались в бальном зале прошлых эпох. Глядя на высокие потолки, Джеймсон задумался, насколько глубоко под землей они сейчас находились. И еще ему было интересно, как давно Рохан знал, что Иен был его отцом.

Джеймсон гадал, что еще известно фактотуму, но потом отбросил эти мысли и сосредоточился на том, что сейчас было важнее всего. Не упускай ничего. Будь внимателен ко всему. Получи знания. Используй их.

Стены зала были отделаны светлым деревом. Потолок украшала золотая лепнина, как в каком-нибудь венецианском дворце. На полу из сияющего белого мрамора лежал огромный пышный ковер сапфирового цвета с золотым узором. Столы разных форм и размеров, украшенные витиеватым декором, наверняка антикварные, были расставлены по комнате, явно в определенном порядке.

За ближайшим к ним столом девушка-крупье, одетая в старомодное бальное платье, передавала пожилому джентльмену пару игральных костей.

– Азар, – прозвучал голос слева от Джеймсона. Рядом с ним появилась герцогиня. – Игра, за которой вы сейчас наблюдаете, называется азар [11].

Сегодня на герцогине было нефритово-зеленое платье, ткань которого развевалась от каждого ее движения, по бокам от самых бедер тянулись разрезы.

В руках у нее был такой же, как у Эйвери, бархатный мешочек.

– Эта игра является предшественницей игры в кости – то, что вы, американцы, называете крэпсом [12], – продолжила герцогиня. – Но, боюсь, она немного сложнее.

Она кивнула в сторону человека с игральными костями.