Братья Хоторны

– Тот, кто бросает кости, называется распорядителем. Он выбирает число от пяти до девяти. Выбранное число диктует условия, при которых вы выигрываете или проигрываете. Если после первого броска не случается ни того ни другого, выброшенное число также становится частью игры. – Она улыбнулась. – Как я уже сказала, это сложно. Я Зелла.

Джеймсон приподнял бровь.

– Просто Зелла?

– Я всегда придерживалась мнения, что титулы ничего не расскажут вам об игроке, в отличие от игры. – Зелла грациозно пожала плечами. – Можете использовать мой, конечно, но я этого не делаю, если на то нет причин.

Но инстинкты подсказывали Джеймсону, что эта женщина все делает по той или иной причине.

– А как насчет вас? – спросила Зелла. – Как вас называть при дворе?

– Я Эйвери, а это Джеймсон.

Отвечала Эйвери, поэтому Джеймсон спросил:

– При дворе?

– Так некоторые люди называют «Милость», – ответила Зелла. – Власть и все такое, а сколько здесь политики и интриг! Например… – Ее темно-карие глаза скользнули по залу. Их троица уже привлекла к себе внимание. – Сейчас почти все гадают, как мы познакомились.

Эйвери внимательно посмотрела на герцогиню.

– А вы хотите, чтобы они думали, будто мы знакомы?

– Возможно. – Зелла улыбнулась. – «Милость» – это место, где заключаются сделки. Формируются альянсы. Разве не в этом вся суть власти и богатства? – адресовала она свой вопрос Эйвери. – Мужчины, у которых все есть, почти всегда хотят большего.

Герцогиня протянула руку Эйвери и только тогда, когда она взяла ее, протянула вторую руку Джеймсону. Он тоже взял ее за руку, и Зелла повела их по комнате. Каждой клеточкой своего тела Джеймсон ощущал, что все это тоже служит какой-то ее цели, какой бы она ни была.

– Мужчины, – повторил он.

И действительно, если не считать крупье – девушек, одетых в старинные бальные платья, – в помещении почти не было женщин.

– Женщинам редко удается получить членство, – сказала Зелла и посмотрела на Эйвери. – Вы, вероятно, крайне незаурядная личность. Или у вас есть что-то, что очень хочет заполучить проприетар.

Проприетар. Джеймсон уже чувствовал нарастающее возбуждение перед следующей невыполнимой задачей. Привлечь его внимание. Добиться участия в Игре.

– Как женщина женщине, – сказала Зелла Эйвери, – позвольте мне помочь вам немного освоиться здесь.

Она кивала в сторону столов, которые они проходили.

– Вист. Пикет. Vingt-et-un [13].

Джеймсон не узнал первые две игры, но быстро догадался о последней.

– Двадцать одно, – перевел он с французского. – Похожа на блек-джек.

– В эпоху основания «Милости дьявола», эта игра была известна как вантэ-ан.

Джеймсон решил, что под этим подразумевалось, что «Милость», должно быть, сильно отставала от реалий нынешнего мира.

– Я так полагаю, стола с покером здесь нет? – сухо спросил Джеймсон.

Зелла кивнула в сторону вычурно украшенной лестницы.

– В покер играют на балконе. Недавно добавили – лет семьдесят назад. Как вы уже поняли, большинство игр, в которые здесь играют, уходят корнями гораздо дальше этого срока.

У Джеймсона создалось впечатление, что герцогиня, говоря «игры», имела в виду не только те, в которые играли за столами.

– А что проприетар? – спросил Джеймсон. – Он сегодня здесь?

– Думаю, лучше всего предположить, что он везде, – ответила Зелла. – Все-таки мы находимся на его территории. А теперь, – продолжила она, завершая их маленькую прогулку, – прошу простить, но у меня фотографическая память, репутация за столами и план действий.

Герцогиня повернула голову к Эйвери.

– Если кто-то доставит вам неудобство или сделает то, чего делать не следует, знайте, я ваш союзник. Аутсайдеры должны держаться вместе – до определенного момента. Bonne chance! [14]

Джеймсон смотрел, как Зелла уходит, и перевел про себя ее прощальные слова: «Желаю удачи!» Он оглядел комнату, примечая каждую деталь. Так много игр, так много возможностей, и всего одна задача, которую они должны выполнить. Чувствуя, как по венам пробегает электрический разряд, Джеймсон повернулся к Эйвери и кивнул на лестницу, которая вела на балкон над их головами.

– Что скажешь, Наследница? – прошептал он. – Готова проиграть?

Глава 27 Грэйсон

Грэйсон скопировал фотографии ключа Джиджи, сделанные им накануне вечером, на свой ноутбук. Пользуясь рукой для оценки масштаба, он рассчитал размеры ключа, перепроверил эти расчеты, сделал негативы, а затем начал создавать цифровую модель. Когда в полдень личный консьерж отеля «Хейвуд-Астирия» пришел справиться, все ли у него в порядке, он почти закончил.

– Можем ли мы что-нибудь для вас сделать, сэр?

Для гостя с элитной черной картой этот вопрос касался не только услуг отеля.

– Мне понадобится 3D-принтер, – ответил Грэйсон. От него не ждали обоснования своей просьбы, и он не стал ничего объяснять. – Будьте добры!