Братство Кольца

Бильбо был очень богат, славился своими причудами и на протяжении шестидесяти лет (со времен своего поразительного исчезновения и неожиданного возвращения) составлял предмет удивления всего Шира. Богатства, привезенные им из путешествия, превратились в местную легенду, и большинство хоббитов верило: что бы ни говорили старшие, Бэг-Энд сплошь изрыт туннелями, набитыми сокровищами. А если этого мало, чтобы прославиться, то хоббиты имели возможность дивиться неиссякаемой энергии и силе Бильбо. Время шло, но, казалось, почти не трогало мастера Бэггинса. В девяносто лет он выглядел на пятьдесят. В девяносто девять о нем заговорили «хорошо сохранился», хотя вернее было бы сказать ничуть не изменился. Многие покачивали головами – уж слишком везло этому хоббиту: вряд ли кто другой мог рассчитывать на вечную (по-видимому) молодость и неисчерпаемые (по слухам) богатства.

— Ему это еще выйдет боком, — говорили хоббиты. — Это противно природе и не доведет до добра!

Но пока что беда обходила Бильбо стороной, а поскольку мастера Бэггинса нельзя было упрекнуть в скупости, большинство охотно прощало ему и странности, и удачливость. Он постоянно приглашал к себе родственников (разумеется, кроме Саквил-Бэггинсов) и приобрел множество восторженных поклонников среди хоббитов из бедных и незначительных семейств. Но близких друзей у Бильбо не было, пока не начали подрастать его молодые двоюродные братья.

Старшим из них – и любимцем Бильбо – был юный Фродо Бэггинс. Когда Бильбо стукнуло девяносто девять, он объявил Фродо своим наследником и поселил в Бэг-Энде; тут-то надежды Саквил-Бэггинсов окончательно рухнули. Бильбо и Фродо родились в один день – 22 сентября. «Тебе лучше жить здесь, малыш Фродо, — сказал однажды Бильбо, — и мы сможем вместе отмечать наш день рождения». Фродо тогда еще переживал пору отрочества – так хоббиты именуют беспечные лета между детством и тридцатью тремя годами.

Прошло еще двенадцать лет. Каждый год Бэггинсы весело праздновали в Бэг-Энде свой общий день рождения, но на этот раз все поняли: замышляется нечто исключительное. Бильбо исполнялось сто одиннадцать лет – любопытная дата и весьма почтенный возраст для хоббита (даже Старый Тук дожил лишь до ста тридцати), Фродо – тридцать три, тоже важная дата: совершеннолетие.

В Хоббитоне и Приречье замололи языки, и по всему Ширу пошли гулять слухи о грядущем событии. Прошлое и нрав мастера Бильбо Бэггинса вновь стали главной темой пересудов, и старики неожиданно обнаружили, что их воспоминания пользуются спросом.

Но никого не слушали так внимательно, как старого Хэма Гэмджи, больше известного как Дед. Он разглагольствовал в «Ветви плюща», маленьком постоялом дворе на Приреченской дороге, и говорил важно и со знанием дела, потому что целых сорок лет бессменно ухаживал за садом в Бэг-Энде, а до того помогал в той же работе старому Хольману. Теперь Хэм состарился, утратил былую гибкость, и работать приходилось в основном его младшему сыну Сэму Гэмджи. С Бильбо и Фродо отец и сын были в самых дружеских отношениях, а жили на Холме, в третьем номере по Бэгшот-Роу, как раз под Бэг-Эндом.

— Мастер Бильбо – очень приятный вежливый джентльхоббит, я всегда это утверждал, — заявил Дед. И сказал чистую правду: Бильбо всегда был с ним очень вежлив, звал его «верный мастер Хэм» и постоянно советовался с ним насчет выращивания овощей – по части «корешков», особенно картошки, Дед был главным знатоком в округе, что признавали все без исключения (даже он сам).

— А как насчет этого Фродо, который у него живет? — спросил старый Ноукс из Приречья. — Его фамилия Бэггинс, но, говорят, он больше чем наполовину Брендибак. Убей, не пойму, зачем Бэггинсу из Хоббитона было отправляться на поиски жены в Бакленд, где такой странный народ.

— Да как же им не быть странными, — вмешался Дадди Паралап (ближайший сосед Деда), — коли они живут на Том Берегу Брендивиня, совсем рядом со Старым Лесом. Это мрачное и скверное место, если хоть половина рассказов о нем правда!

— Твоя правда, Дад! — сказал Дед. — Конечно, Брендибаки из Бакленда не в самом Старом Лесу живут, но все ж таки чудной они народ. Плавают в лодках по большой реке, а это супротив природы. Неудивительно, что от этого приключилась беда, так-то. И все же мастер Фродо – славный молодой хоббит, лучше и не сыскать. Очень похож на мастера Бэггинса, и не только с виду. В конце концов, его отец тоже из Бэггинсов. Очень достойным и уважаемым хоббитом был мастер Дрого Бэггинс: о нем вообще ничего нельзя было сказать, покуда он не утоп.

— Утоп? — раздалось сразу несколько голосов. Всем, конечно, был знаком и этот слух, и другие, еще более мрачные, но хоббиты обожают семейные предания и не прочь были послушать историю Дрого Бэггинса еще разок.