Братство Кольца

— Да говорят, — сказал Дед. — Тут ведь какое дело: мастер Дрого женился на бедняжке барышне Примуле Брендибак. Она приходилась нашему мастеру Бильбо двоюродной сестрой с материнской стороны (ее мать была младшей дочкой старого Тука), а мастер Дрого доводился ему троюродным братом. Поэтому мастер Фродо – племянник Бильбо и по материнской, и по отцовской линии. Так вот, мастер Дрого после женитьбы частенько гащивал у тестя, старого мастера Горбадока (любил покушать, а старый Горбадок давал роскошные обеды), и как-то раз поехал кататься на лодке по Брендивиню да и утоп вместе с женой – бедный мастер Фродо был тогда от горшка два вершка.

— Я слышал, они отправились на реку после обеда, при луне, — сказал старый Ноукс, — оттого-то лодка и перевернулась: уж больно Дрого был тяжел.

— А я слышал, будто жена столкнула его в воду, а он утянул ее за собой, — заметил Рыжий Сэндимен, хоббитонский мельник.

— Мало ли кто чего слыхал, Сэндимен, — отрезал Дед, который недолюбливал мельника. — Незачем говорить, будто один толкнул, а другой утянул. Кто сидит сиднем и не чует беды, тот от лодок добра не жди. Так ли, эдак ли, а только мастер Фродо остался сиротой среди этих чудных баклендцев и притом без гроша в кармане. Рос он в Брэнди-Холле. Вот уж кроличий садок! У старого мастера Горбадока никогда не жило меньше пары сотен родственников сразу. Доброе дело сделал мастер Бильбо, что вернул паренька в приличное обчество.

А для Саквил-Бэггинсов это небось был страшный удар. Они-то, когда мастер Бильбо ушел и считался в нетях, размечтались, что получат Бэг-Энд. А он вернулся и выгнал их, и все живет да живет, и сегодня кажется не старше, чем вчера, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! И вдруг у него объявляется наследник, и все бумаги оформлены как надо. Теперь Саквил-Бэггинсы в Бэг-Энд ни ногой – во всяком случае, есть такая надежда.

— Я слышал, Бэг-Энд набит деньгами, — сказал незнакомец, прибывший в Вестфартинг по делу из Мичел-Дельвинга. — Весь верх вашего холма изрыт туннелями, а в них полно сундуков с золотом, серебром и дорогими каменьями, так я слышал.

— Ну так вы слышали больше моего, — ответил Дед. — Я ничего не знаю о каменьях. Деньжат у мастера Бильбо хватает, но я ничего не слыхал о туннелях. Я видел, как мастер Бильбо вернулся, – лет шестьдесят назад это было. Я, тогда еще сопливый мальчишка, только-только пошел в ученье к старому Хольману (он мой двоюродный дядька), но он часто брал меня с собой в Бэг-Энд стеречь сад, пока все фрукты и овощи не уберут. И вот как раз тогда мастер Бильбо подымается по Холму на пони и везет несколько огроменных мешков, ну и пару ящиков. Не сомневаюсь, что в них были почти сплошь сокровища, добытые в чужих странах, – говорят, там золото горами лежит! – да только этого никак не хватило бы, чтоб набить туннели. Но мой парень, Сэм, знает об этом больше. Он, почитай, не вылазит из Бэг-Энда. С ума сходит по рассказам о прошлых днях и слушает все байки мастера Бильбо. Мастер Бильбо и грамоте его выучил – заметьте, без задней мысли. Надеюсь, беды от этого не будет.

«Эльфы и драконы! — говорю я Сэму. — Картошка и капуста для нас интересней. Не суй нос не в свое дело, иначе костей не соберешь,» — говорю я ему. Могу и для других повторить, — прибавил он, взглянув на незнакомца и мельника.

Но Дед не убедил своих слушателей. Легенда о несметных богатствах Бильбо слишком прочно укоренилась в сознании младших поколений хоббитов.

— Ну, он, видать, много добавил к тому, что привез с собой, — возразил мельник, выражая общее мнение. — Он часто бывает в отлучке. А гляньте на чужеземцев, которые его навещают! По ночам приходят гномы, и этот бродячий чародей Гэндальф, и другие. Говори что хочешь, Дед, но Бэг-Энд – чудное место, а его обитатели еще чуднее.

— Болтай что хочешь, только смыслишь ты в этом не больше, чем в лодках, мастер Сэндимен, — возразил Дед, чувствуя к мельнику еще более сильную неприязнь, чем обычно. — Если это чудачества, так мы их потерпим. Кое-кто в Хоббитоне – не будем показывать пальцем! – не предложит приятелю и кружки пива, даже если будет жить в норе с золотыми стенами. Но уж в Бэг-Энде все делается толком. Наш Сэм говорит, на прием пригласят всех до единого, и все – заметьте себе, все – получат подарки, да не когда-нибудь, а еще в этом месяце.

«Этим месяцем» был великолепнейший сентябрь. Спустя день-другой распространился слух (вероятно, он исходил от всезнающего Сэма), что будет устроен фейерверк – и не просто фейерверк, а такой, какого в Шире не видали почитай сто лет, с тех самых пор, как приказал долго жить старый Тук.