Братство Кольца

В коридор не проникал свет, поскольку там не было отверстий, и тьма стояла кромешная. Путники ощупью спустились по длинному пролету ступеней и оглянулись, но ничего не увидели, только высоко над ними слабо мерцал посох мага. Гэндальф, казалось, по-прежнему стоит на страже у закрытой двери. Фродо, тяжело дыша, оперся на Сэма, и тот обхватил его обеими руками. Путники стояли у подножия лестницы, всматриваясь во мрак. Фродо показалось, что он слышит наверху голос Гэндальфа: невнятные слова, вздыхающим эхом отражавшиеся от покатых сводов. Разобрать, что говорил колдун, Фродо не мог. Стены дрожали. Снова и снова раздавался барабанный бой: бум, бум!

Внезапно на вершине лестницы полыхнул белый свет. Послышался глухой грохот и тяжелый удар. Барабаны принялись бешено отбивать бум-бум-бум, потом смолкли. Гэндальф скатился с лестницы и упал на землю среди своих спутников.

— Так-с! Дело сделано! — сказал чародей, с трудом поднимаясь. — Я сделал все что мог. Но я встретил достойного противника и едва не погиб. Впрочем, не будем стоять здесь! Вперед! Некоторое время придется идти без света: я пережил солидную встряску. Пошли! Пошли! Где вы, Гимли? Пойдемте со мной впереди. Держитесь ближе друг к другу.

Товарищество побрело за Гэндальфом, гадая, что же могло случиться. Бум-бум! — снова загремели барабаны, теперь глухо и вдалеке. Других звуков погони не было: ни голосов, ни топота. Гэндальф не сворачивал ни вправо, ни влево – по-видимому, коридор шел в нужном направлении. Вновь и вновь попадались лестницы в пятьдесят и более ступеней, ведущие на нижний уровень. Они-то и представляли главную опасность – во тьме путники не видели спусков и узнавали о них, только поставив ногу в пустоту. Гэндальф ощупывал пол посохом, как слепой.

За час они прошли около мили или чуть больше и спустились по множеству лестничных пролетов. Преследования все еще не было слышно. Товарищество уже начинало надеяться на спасение. В конце седьмого спуска Гэндальф остановился.

— Становится жарко! — выдохнул он. — Мы, должно быть, спустились по крайней мере до уровня ворот. Я думаю, вскоре нужно будет поискать поворот налево, чтобы отправиться на восток. Надеюсь, идти придется недолго. Я очень устал. Даже если все орки гонятся за нами, я должен немного отдохнуть.

Гимли взял мага под руку и помог сесть на ступеньку. — Что случилось наверху у двери? — спросил он. — Вы встретили того, кто барабанил?

— Не знаю, — ответил Гэндальф, — но я обнаружил, что мне противостоит кто-то, кого я прежде не встречал. Единственное, что мне пришло в голову, это испробовать заклинание, закрывающее дверь. Я знаю множество заклятий, но чтобы сделать все как следует, требуется время, и даже тогда дверь можно открыть силой.

Стоя у двери, я слышал за ней голоса орков, и мне казалось, что ее в любой момент могут высадить. Я не разбирал, что они говорили; по-видимому, это был их отвратительный язык. Я смог разобрать только гэш – «огонь». Затем кто-то вошел в комнату – я почувствовал это сквозь дверь. Даже сами орки испугались и затихли. Вошедший взялся за железное кольцо и обнаружил меня и мое заклинание.

Не знаю, что это было, но я никогда не сталкивался с таким дерзким вызовом. Отвращающее заклятие было ужасно. Оно чуть не убило меня. На миг дверь вышла из моей власти и начала открываться! Мне пришлось произнести слово Приказа. Напряжение оказалось слишком велико... Дверь разлетелась на куски. Что-то темное, как облако, закрыло свет в зале, и меня сбросило с лестницы. Стена обрушилась. Потолок, наверное, тоже.

Боюсь, Балин теперь погребен глубоко, а с ним, возможно, и еще кто-то. Не могу сказать. Но, как бы ни было, проход за нами наглухо закрыт. Да! Никогда я не чувствовал такого опустошения, но оно уже проходит. Как ты, Фродо? Раньше времени болтать не было, но я в жизни не радовался так, как когда ты заговорил. Я боялся, что Арагорн несет храброго, но, увы, мертвого хоббита.

— Как я? — переспросил Фродо. — Я жив и, думаю, здоров. Избит, мне больно, но не очень.

— Ну, — вмешался Арагорн, — могу лишь сказать, что хоббиты очень крепко сшиты. Я таких еще не встречал. Знай я об этом в гостинице в Бри, держался бы учтивее. Такой удар копьем пронзил бы и дикого кабана!

— С радостью заявляю, что меня он не пронзил, — заметил Фродо, — но я чувствовал себя, как между молотом и наковальней. — Он умолк. Было больно дышать.

— Ты достойный наследник Бильбо, — сказал Гэндальф. — В вас есть нечто невидимое глазу – так я когда-то говорил и о нем. — Фродо задумался, нет ли в этом замечании тайного смысла.

Пошли дальше. Вскоре заговорил Гимли. Он хорошо видел во тьме. — Мне кажется, — сказал он, — впереди свет. Но не дневной. Красный. Что это может быть?

— Гэш! — пробормотал Гэндальф. — Может, они говорили об этом – нижний уровень в огне? Но мы можем идти только вперед.