Братство Кольца

Они двинулись вперед, и стало светлее. Внезапно деревья кончились, и путешественники оказались на широкой круглой поляне. Над ними было небо, к их удивлению, голубое и чистое: под сводами Леса они не видели ни как разгорелось утро, ни как рассеялся туман. Солнце, однако, поднялось еще недостаточно высоко, чтобы озарить поляну, – его лучи освещали только макушки леса. Листва деревьев, обступивших поляну, была чрезвычайно зеленой и плотной, и они образовывали почти сплошную стену. На самой поляне не росло ни дерева, только жесткая трава да высокий бурьян: длинные жухлые стебли болиголова, дикая петрушка, кипрей, роняющий семена в жирную золу, буйная крапива и чертополох. Мрачное место, но в близком соседстве с Лесом оно веселило душу и радовало глаз.

Хоббиты приободрились и с надеждой поглядывали на ясное небо. На дальнем краю поляны в стене деревьев виднелся просвет: там начиналась тропа. Она, петляя, углублялась в Лес, то раздаваясь, то вновь сужаясь, а вверху оставалось открытое небо, хотя деревья порой подступали вплотную и смыкали над ней темные кроны. По этой тропе и поехали путники. Земля по-прежнему полого поднималась в гору, но теперь хоббиты двигались гораздо быстрее и увереннее. Им казалось, что Лес смягчился и готов беспрепятственно пропустить их.

Однако через некоторое время воздух сделался горячим и душным. Деревья вновь сомкнулись теснее, и хоббиты перестали видеть, что впереди. Они острее прежнего ощутили недоброе внимание к себе. Было так тихо, что стук копыт пони, шелестевших опавшей листвой и изредка спотыкавшихся о скрытые под ней корни, громом отдавался у путников в ушах. Фродо, желая подбодрить товарищей, попробовал запеть, но голос его напоминал бормотание:

О! Путники в земле теней,
Не отчаивайтесь! Мрак рассеется,
Деревья когда-нибудь кончатся,
И вы увидите небо и солнце:
Заходящее солнце, восходящее солнце,
Конец дня и начало дня.
На западе или на востоке, но лес кончится...

— Лес кончится... — Не успел Фродо произнести эти слова, как голос его замер. Воздух стал таким тяжелым, что слова с трудом шли с языка. Прямо перед ними из нависающей кроны старого дерева выпала большая ветвь и с треском ударилась о тропу. Стволы, казалось, сомкнулись вокруг них.

— Им не нравится, что Лес кончится, — сказал Мерри, — не нужно больше петь. Погоди, пока не дойдем до опушки, вот тогда мы повернемся да как грянем хором!

Он говорил весело и, если и чувствовал тревогу, то не подавал виду. Остальные подавленно молчали. Фродо чувствовал, как на сердце ему ложится камень, и жалел, что вздумал бросить вызов грозным деревьям. Он уже хотел остановиться и предложить повернуть назад, если это еще возможно, когда события приняли новый оборот. Тропа перестала подниматься и некоторое время шла почти горизонтально. Темные деревья расступились, и хоббиты увидели, что она уходит прямо вперед. Там в некотором отдалении возвышался зеленый холм, выпиравший из окружающего Леса, точно голый череп. Тропа вела прямо к нему.

Хоббиты поспешили вперед, радуясь возможности хоть ненадолго ускользнуть из-под гнета Леса. Тропа нырнула вниз, опять начала подъем и наконец привела их к подножию крутого холма. Там она покинула Лес и затерялась в зелени травы. Деревья окружали холм, словно густой венчик волос с четкой границей – выбритое темя.

Хоббиты повели пони вверх по тропе, витками опоясывавшей холм, и наконец достигли вершины. Тут они остановились и огляделись. В воздухе, пронизанном солнечными лучами, стояла дымка, не позволявшая далеко видеть. Ближе к ним марево рассеялось, задержавшись лишь кое-где в лесистых низинках, но на юге из глубокой лощины, прорезавшей Лес, по-прежнему поднимался туман, больше похожий на клочья пара или белого дыма.

— Это, — сказал Мерри, махнув рукой, — русло Витивиндла. Он спускается со склонов, течет по самой середине Леса на юго-запад и ниже Хейсенда впадает в Брендивинь. Туда идти нельзя. Говорят, долина Витивиндла – самое опасное место в Лесу, оттуда исходит все необычное и загадочное.

Все посмотрели в ту сторону, но увидели лишь туман над сырой глубокой долиной. За ней, пропадая из глаз, продолжался южный участок Леса.

На вершине холма начинало припекать. Должно быть, время близилось к одиннадцати, но осенняя дымка по-прежнему мешала хоть что-то разглядеть вдали. Хоббитам не удалось высмотреть на западе ни полоску Заплота, ни долину Брендивиня. На севере, куда путники с надеждой поглядывали, не было ни следа Великой Восточной Дороги, к которой они направлялись. Хоббиты стояли на острове среди моря деревьев, а горизонт затянуло марево.