Братство Кольца

Они обошли вокруг дерева, и тут-то Сэм понял, что за щелчок он слышал: Пиппин исчез! Щель, возле которой он улегся, закрылась, словно ее и не было. Мерри угодил в ловушку: другая щель сомкнулась повыше его талии. Ноги Мерри торчали наружу, но все остальное скрывалось в темном отверстии, края которого сжимались, как тиски.

Вначале Фродо и Сэм осыпали ударами ствол у того места, где прежде лежал Пиппин. Потом лихорадочно бросились разжимать пасть трещины, зажавшей бедного Мерри. Все попытки оказались напрасными.

— Какое безобразие! — воскликнул в отчаянии Фродо. — Зачем мы вообще пришли в этот жуткий Лес? Как я хотел бы, чтобы все мы вновь оказались в Крикхоллоу! — Он изо всех сил пнул дерево. По стволу и ветвям пробежала едва заметная дрожь, листва зашуршала, зашепталась, но теперь ее шелест походил на далекий, едва слышный смех.

— У нас с собой, наверное, нет топора, мастер Фродо? — спросил Сэм.

— Я захватил небольшой топорик, чтобы рубить валежник для костра, — ответил Фродо, — от него будет мало проку!

— Минутку! — воскликнул Сэм, услышав о валежнике. — Можно разжечь костер!

— Можно, — с сомнением согласился Фродо, — только как бы не поджарить Пиппина.

— Для начала можно попробовать как следует прижечь или напугать дерево! — со злостью сказал Сэм. — Если оно их не отпустит, я свалю его, хоть бы пришлось грызть его зубами! — Он побежал к вьючному пони и вскоре вернулся с двумя огнивами и топориком.

Хоббиты быстро набрали сухой травы, листьев, кусков коры и набросали груду сухих ветвей у ствола с противоположной от пленников стороны. Едва Сэм ударил по огниву, искра подожгла сухую траву; поднялись пламя и облако дыма. Затрещали прутья. Язычки огня лизнули сухую, испещренную шрамами и отметинами кору древнего дерева и опалили ее. Ива задрожала. Листья над головами, казалось, зашипели от боли и гнева. У Мерри вырвался пронзительный крик, а из глубины дерева послышался сдавленный вопль Пиппина.

— Потушите огонь! Потушите! — кричал Мерри. — Оно передавит меня надвое, если не потушите! Так оно говорит!

— Кто? Что? — кричал Фродо, бросаясь к другому боку дерева.

— Хватит! Довольно! — молил Мерри. Ветви ивы яростно закачались. Послышался шум, как будто поднялся ветер и загудел в кронах всех окрестных деревьев: точно хоббиты бросили в тихо дремлющую долину камень, и гневная рябь разбежалась по целому Лесу. Сэм раскидал костер и принялся затаптывать искры. Но Фродо, очень смутно сознавая, чего ждет и на что надеется, побежал по тропе с криком: «На помощь! На помощь! На помощь!!» Ему казалось, что он едва слышит свои пронзительные вопли: ивовый ветер тотчас подхватывал их и топил в шелесте листвы. Фродо был в отчаянии, он растерялся и перестал соображать.

Внезапно он остановился. Ему почудился отклик, но откуда-то из-за спины, с тропы, из глубины Леса. Фродо развернулся и прислушался, и скоро у него не осталось сомнений. Кто-то пел. Глубокий радостный голос беззаботно напевал бессмыслицу:

Гей-дол! мерри-дол! звучит донг-дилло!
Звенит донг! звенит лонг! далеко вилло!
Том Бом, веселый Том, Том Бомбадилло!

Фродо и Сэм замерли, обретая надежду и в то же время страшась встретить новую опасность. Внезапно, после длинной череды бессмысленных слов, голос зазвучал выше, чище и громче и грянул такую песню:

Гей! Вперед, мерри-дол! дерри-дол! Дорогая моя!
Свет горит над землей, где гуляет ветер,
Внизу по холму в свете солнца,
К входу в дом, где живет моя прекрасная госпожа, дочь водяницы,
Стройная, как ствол ивы, чище речной воды.
Старый Том Бомбадил принес водяные лилии,
Он теперь идет домой. Слышите, как он поет?
Гей! Вперед, мерри дол! дерри дол! и мерри-о,
Златеника, Златеника, мерри-дерри-о!
Жалкая Старуха Ива распустила ветви!
Том сейчас торопится. Приближается вечер.
Том несет домой водяные лилии.
Гей! Вперед, дерри-дол! Слышите, как я пою?