Братство. Крест и клинок

Как назло, в голову вместо нужных отрывков из трудов по демонологии лезли почему-то до омерзения яркие картинки из гоголевского «Вия». А что, ситуация очень даже схожая. Прежде всего – в основе сюжета: ведьма пытается достать тебя с помощью всевозможной нечисти, а ты держись, парень, держись… К счастью, в том месте, где он сейчас находится, святости и благодати было не в пример больше, чем в описанном Николаем Васильевичем храме – оскверненном (как теперь, благодаря полученным специфическим опыту и знаниям, понимал Алексей) задолго до появления там бедняги Брута. Да и он – не семинарист-недоучка, склонный, как теперь говорят, к злоупотреблению спиртными напитками. Хотя… от приличного глоточка чего-нибудь покрепче он сейчас вряд ли отказался бы. Тьфу ты, бесовское обморачивание! Молиться надо, а не о водке думать! А книгу эту он теперь в руки точно ни в жизнь не возьмет – даже под страхом расстрела.

К счастью, Леше так и не довелось узнать, чего дожидался призванный на его многострадальную голову демон – то ли полуночи, то ли подкрепления из пекла. Чего бы ни ждал – не дождался. Слава богу, кавалерия успела раньше! Причем, можно сказать, в буквальном смысле – название модели «исузовского» джипаря, на котором отец Михаил вылетел на поляну, немилосердно давя кусты и пытавшихся укрыться в них оборотней, «Траппер» как раз и переводится примерно как «рядовой кавалерии». Вот только пожаловали вовсе не рядовые. Отборные бойцы Братства устроили нечисти такой разгон и разгром, что временами Леше, даже не пытавшемуся поучаствовать в «боевых действиях», начинало казаться, что избушка ходит ходуном. Творившийся вокруг нее кавардак бил по ушам кузнечным молотом. И все-таки… каким же оглушительным показался Алексею прозвучавший в упавшей потом на окрестности тишине стук в дверь! Стук, вслед за которым раздался такой знакомый голос отца Михаила, насмешливо спросивший:

– Ну что, осажденный? К освобождению готов?

…В серенькой мгле робкого осеннего рассвета трое мужчин стояли у едва-едва различимого в густой прошлогодней траве могильного холмика. Ни таблички с именем, ни тем более портрета того, кто здесь похоронен, на могиле не было. Лишь возвышался в головах свежевытесанный простой деревянный крест. Несколько подобных крестов, только давно обветшалых, покосившихся и почерневших от времени стояли, прислоненными к стене расположенной рядом древней избушки.

– Наши крест обновили? – отец Михаил задал вопрос, в принципе, и так зная ответ на него.

– Угу, что успели, то сделали, – Георгий, кивнув головою, огляделся вокруг. – Тут бы, по уму, обустроить все, как положено. Кусты повырубить, домик кое-где подновить. Вот вернемся…

– Хорошо бы было, – священник усмехнулся. – Только, думаю, не вернемся мы сюда уже никогда.

– Что так? Я дорогу в навигатор забил…

– За-абил… Без толку это все. Я ведь, ребятки, только сейчас понял – знал я об этом месте раньше. Вот только не складывалось одно с другим. А теперь сложилось. Потаенное это место. Не всякому и не всегда оно открывается. Только тем, кто истинно в Бога верует и в великой опасности пребывает. А потом – вот вроде есть оно, а вроде его и нет. Не попасть сюда просто так – оно святость свою хранит, для спасения других страждущих в нужный час.

– Так вы знали? – удивлению не только Алексея, но и Георгия не было предела.

– Ну, как сказать – знал… Слышал и читал даже об одной истории, что в местах этих случилась, во время Великой Отечественной. Партизаны на карателей нарвались – то ли в засаду угодили, то ли в облаву. В общем, прижали их крепко, так, что не вырваться. Они – отступать, а там тоже фашисты. Окружают. Среди наших был человек один, не просто верующий, а священник, который после революции прихода лишился, но от веры не отступил. Он все это время молился о спасении – не для себя одного, конечно, для всех. Вот и набрели они на избушку. Думали бой там последний принять, а потом смотрят – фрицы бродят по лесу, а их и не видят. Каратели собак приволокли – те след не берут. Побродили, лес очередями пополосовали, да так и убрались несолоно хлебавши. А партизаны, сутки отсидевшись, к своим вышли без потерь. И до Победы дожили как один. Кстати, все, кто здесь был, уверовали. Двое после войны священниками стали, сан приняли. Именно они впоследствии и пытались сюда вернуться – да не вышло. Вроде и лес как свои пять пальцев знали, местные все-таки, а – никак. Вот и понимай, что это за место такое. И не одни они, кстати, тут раньше спасались, я так думаю…

– Оттуда и кресты у стены?

– Ну да. Всяк, кому это место укрытие дарует, так делает. Священник, ну, из партизан который, тоже о таком вспоминал – что старые кресты у избушки видел.

– Чудны дела твои, Господи! Эх, знать бы еще – кто тут жил, кто в могиле этой…