Братство: Возрождение

Последнее было чистой правдой — сменив привычный глазу любого космолётчика комбез на туфли лодочки, короткую юбку, открывавшую приятный мужскому взору вид на стройные ножки и топик, плотно облегавший аккуратную грудь, оставляя открытым подтянутый, с переливавшимися под кожей мышцами, животик — узнать в этом небесном создании капитаншу было непросто.

— А что не так — с моим обличьем? — улыбнулась она: — Или вам не нравится мой новый образ?

— Что вы, капитан, — я старательно отводил глаза в сторону от магнитом притягивающих мой взгляд её соблазнительных выпуклостей: — Ваш… Эээ… Новый стиль… Он весьма хорош. Да — очень… Эээ… Хорош!

— Значит и в этом они соврали, — рассмеялась она, прикрыв рот ладошкой.

— В чём? И кто?

— Да журналисты, кто ж ещё! Вас же женоненавистником и, одновременно — сексуальным маньяком объявили!

— Меня?! Это не так!

— Что именно? — прищурившись, она окинула меня оценивающим взглядом: — Кстати, Сэм — помывшись ты выглядишь симпатичнее.

— Хм… Спасибо. Ты тоже ничего так. Без одежды. — я хотел сказать без комбеза, но язык подвёл меня, выдав против моей воли совсем другое слово: — Я хотел сказать — без…

— Но — к маньяку ты всё же ближе, — покачала она головой из стороны в сторону, будто раздумывая.

— Капитан Софирина, — поняв, что переспорить женщину вообще, а конкретно эту у меня вряд ли получится, я перешёл на официальный тон: — Чем обязан честью видеть вас тут?

— Не капитан, — тоже враз стерев с лица всю свою весёлость, вздохнула она: — Я больше не капитан, Сэм. Экипаж разбежался, я пару раз нанималась, но не пошло. Не спрашивай, — махнула она рукой, хмурясь: — Иначе много неприятного о своей породе узнаешь.

— Не буду, — усевшись на ступеньку трапа я кивнул ей, но Екатерина, отрицательно мотнув головой осталась стоять, только перейдя напротив меня.

— Могу вернуть Марьяну, — закурив предложил ей я: — Всё одно без дела стоит.

Это было правдой. Не знаю почему, но отправить на переделку её кораблик у меня просто не поднималась рука — вот он и стоял в стороне ожидая того момента, когда до него дойдёт очередь.

— Не надо, — отвернулась она: — Что было, то прошло, к чему мне Марьяна теперь.

— Извини, не понимаю, — выпустив практически невидимую в ярком солнечном свете струйку дыма, я посмотрел на неё: — Если ты не ради корабля, то зачем… Ну…

— Зачем пришла?

— Ну да. Хочешь корабль — бери. Мы флот собираем, опытные кадры нужны. Экипаж из девчонок наберёшь…

— Знаешь, Сэм, — подойдя к краю трапа, она уселась на корточки передо мной: — Ты же мог меня тогда, ну — на Марьяне, взять. Силой, прямо в рубке. Мог?

— Ну мог.

— Но — не стал.

— Не стал.

— Почему? И рабыней не взял. Ведь имел право?

— Не люблю насилие, — на сей раз струя дыма, отнесённая порывом ветра, вернулась мне в лицо, отчего я заморгал, сбивая выступившую слезу: — Чёрт… По любви — другое дело… — вытерев глаза, и, потеряв при этом сигарету — ветерок сдул её с края трапа, куда я её положил, я достал новую: — Да и броню снимать долго было. Ясно?!

— Допустим ясно, — кивнула она, внимательно следя за мной: — А у тебя, на твоём корабле, для меня местечка не найдётся?

Местечко было — Шнек, всё более и более зарывавшийся в вопросы управления нашим новым флотом, уже не раз говорил мне о необходимости замены его персоны, не предлагая никого взамен. Жбан, единственная готовая кандидатура — отказывался, ссылаясь на занятость производством, а более никого, из ветеранов, я имею в виду, готовых взвалить на себя собачью должность старпома не было.

— Допустим найдётся, — в тон её ответил я, во всю пялясь на её бюст, как назло оказавшийся прямо перед моими глазами.

— Тогда пошли, — она пружинисто встала, отчего я, против своей воли, задрал голову вверх, провожая взглядом эти, столь восхитительные полусферы.

— Куда? — торопливо вставая и спускаясь с трапа на бетон лётного поля поинтересовался я.

— Для начала — угости девушку ужином. Ты в такой дыре засел — трое суток сухим пайком питалась. У вас здесь приличные места, куда девушек водят есть?

— Вроде есть… — неуверенно пробормотал я, осознавая, что за всё время, проведённое на планете, так и не удосужился поинтересоваться культурной жизнью нашего мирка. Да и некогда было: — Должно быть что-то!

— А ты точно не женоненавистник? — поинтересовалась Софрина, чуть отставляя локоток, что бы я мог взять её под руку: — Хотя… Это неважно — исправим!

— И… Какой у тебя план… — я хотел было сказать на ночь, но, посчитав это пошлым, смолк.

— План? Как у любой бедной девушки, оставшейся без своего корабля и защиты, — звонко рассмеялась она: — Ужин. Танцы, вино и последующий завтрак. Совместный завтрак.

— Капитан Софрина. — выдернув руку я отступил на шаг и заложив обе руки за спину, продолжил казённым тоном: — Предлагаю вам должность старшего помощника на эсминце Весельчак. Завтра познакомитесь с командой.

— Сэм, ты чего?

— В вашей жертве, госпожа Софрина, нет необходимости — место ваше. Уверен, вы…

— А я уверена, что ты, Сэм, дурак! Стала бы я ради должности к тебе в постель прыгать!

— Не стала бы?