Братва

– Да я же не отказываюсь, – проявил благоразумие Гришка, беря у Карата принесенные тем чистые форматные листы.

Приземлившись за столом, мэтр занялся перепиской, выводя буквы так старательно, будто школьник на контрольной по правописанию.

– Вот и ладушки, – поощрительно улыбнулся я бывшему шнырю, пряча результат его работы в карман. – Запомнил, что начеркал? Учти – возможно, тебе это все устно повторить придется. Ну, отдыхайте дальше, ребята. Карат, закажи для больного бутылочку «Перцовки». От простуды и апатии она преотлично помогает. Счастливо оставаться.

5

Утром поднялся только благодаря громко разорявшемуся на ночном столике будильнику. Перекрыв его луженую глотку выключателем, похвалил себя за предусмотрительность. Если б у меня был не электрический вечный звонок, а простой и краткий механический – вполне мог не услышать и проспать. Накануне вечером допоздна засиделся с опером Ининым за его любимым коньяком.

Нарождавшийся день обещал быть безоблачным и теплым. Но я все же надел куртку. Необходимость – ничего не поделаешь.

Городской автотранспорт еще не успел нахально испохабить атмосферу выхлопами бензиновых газов, и я буквально упивался пряными запахами акации и цветущей сирени по дороге в парк. Он был безлюден. Для мамаш, выгуливавших своих детенышей, еще рано, а для владельцев собак уже поздно. Многочисленная же армия бомжей, видимо, благоразумно отсиживалась в любимых теплотрассах и на чердаках – для ночевок под открытым небом явно пока еще не климат.

Я устроился на давно облюбованной скамейке, с трех сторон надежно защищенной густыми кустами акации. Ждать не пришлось. Кожевников оказался на удивление пунктуален. Как и вчера, он был в штатском.

– Привет, Монах, – фамильярно ухмыльнулся младший лейтенант, усаживаясь рядом. – Как спалось? Похоже, кошмары замучили? Немудрено. Баланду хлебать по новой никому не хочется. Угадал?

– В цвет, начальник. Потому и пришел.

– Бумажки свои принес? Ты обещал восемь...

– Ясное дело, – поспешил перебить я. – Как и договорились, все восемь штук отдаю в твою личную пользу. Для хорошего человека ничего не жалко. Глядишь, купишь за них новую звездочку на погоны. Надеюсь, теперь могу спать опять спокойно? Прекратишь, наконец, на меня давить и руоповцев науськивать?

– Ладно, разговорился ты что-то не в меру, – посуровел опер. – Сначала поглядим, что ты там принес. Может, овчинка и выделки-то не стоит.

– Останешься доволен, начальник, – заверил я. – Отступной – пальчики оближешь. В рублях на сорок «лимонов» потянет.

– Бедновато, – пренебрежительно усмехнулся Кожевников. – Мелочевка. Разве это отступной? Хороший карманник за неделю больше делает.

– Как договаривались. Я человек маленький. Отдаю все, что имею за душой.

– Ладно, не прибедняйся, Монах. Давай, что там у тебя.

Я увидел, наконец, неторопливо приближавшуюся к нам по гравийной дорожке супружескую пару. Когда они были совсем рядом, я вынул из кармана плотный запечатанный конверт и торжественно вручил его младшему лейтенанту.

С Ининым у нас была договоренность железная. Кусты акации затрещали, раздвигаясь, и обстановка у скамейки кардинально изменилась. Майор Инин с двумя подручными, чьи налитые плечи и бычьи загривки выдавали в них волкодавов из группы захвата, а также подошедшая к нам вплотную «супружеская» пара – сразу создали маленькое столпотворение.

– Граждане свидетели, – рявкнул майор, обращаясь к «супругам». – Вы только что присутствовали при передаче денег вымогателю. Сейчас все мы проедем в управление и официально запротоколируем этот факт.

– В чем дело? Это провокация! – брызгая слюной, заверещал Кожевников.

Из надорванного конверта ему под ноги посыпались стодолларовые купюры.

– А это что?! – злорадно поинтересовался Инин, указуя праведным перстом на усыпавшие землю деньги. – Листья прошлогодние?! Нет, лейтенант! Это восемь тысяч баксов, которые ты, нагло пользуясь своим служебным положением, вымогал у известного в городе бизнесмена!

– Кому поверил, майор? Ведь это же урка мутнорылая! Три «ходки» у него по тяжким! – взвился Кожевников. – Монах кликуха!

– Я в курсе, – отрезал Инин. – Все его криминалы уже в далеком прошлом. Сейчас он уважаемый член общества и не тебе, рэкетиру в погонах, так о Евгении Михайловиче выражаться! К тому же его показания о вымогательстве письменно подтверждает метрдотель гостиницы, которого ты заставил подбросить в номер наркотики. Нет, хамелеон, от таких, как ты, мы железной метлой будет очищать органы правопорядка. Уверен, после окончания кампании «Чистые руки» милицию, наконец-то, начнут уважать!

– А вот до кучи еще и косвенное доказательство, – усмехнулся я, выуживая из внутреннего кармана куртки диктофон «Сони-компакт». – Здесь весь разговор записан.

– Что же тут творится?! – младший лейтенант так припадочно взбеленился, что два волкодава тут же заломили ему руки за спину и клацнули наручники.

– Ничего особенного, – скромно пояснил я. – Это просто мой лапстос.