Браво, Аракс!

Ведь во время гонки по наклонному треку надо особенно хорошо держать корпус и уметь сохранять равновесие — «чувствовать» машину. А всё это так несвойственно львам по природе!

Когда Юлий привык сидеть на багажнике незаведённого мотоцикла, Буслаев уселся впереди льва, а Бугримова ласково разговаривала с Юлием, угощая его.

- Ну, поехали, что ли!

Упёршись ногами в пол, Буслаев начал слегка передвигать машину по полу клетки.

Юлий испугался, тут же спрыгнул с багажника. Пришлось снова заставить его сесть на мотоцикл.

- Трогай!

Вторая попытка оказалась более удачной. Бугримова угощала зверя мясом во время едва заметного движения машины по прямой линии. Но лев просидел на багажнике не более одной минуты.

На освоение такого катания ушло много дней.

- Ну теперь попробуем включить мотор, — как-то сказал Буслаев.

Он нажал стартер.

Раздался треск, лев прыгнул через голову гонщика, едва её не оскальпировав, и, очутившись впереди мотоцикла, начал в ужасе метаться по клетке.

- Придётся начинать всё от печки! — сказала Бугримова. — Юлий, на багажник — алле!

Юлий забыл всё начисто.

Вновь и вновь приучали его к шуму мотора. Хорошо, что Юлий был послушным и добрым зверем. Морщась от ненавистного запаха гари, он снова и снова обнюхивал рычащий мотоцикл: его руль, бак, колёса — и даже решился попробовать покрышку на вкус.

Раздался страшный треск, из прокушенной покрышки с оглушительным свистом вырвался воздух. Юлий перепугался настолько, что, отлетев в сторону, ударившись о решётку, взвыл и стал биться об неё, пытаясь вырваться из клетки.

Репетицию пришлось прекратить.

Лишь через две недели Юлий снова осмелился подойти к коварной красной машине. И, как выяснилось, снова забыл абсолютно всё, что прежде знал.

- Что ж, опускать рук нельзя, придётся начинать сначала… — горько сказала Бугримова.

Опять Юлия кормили на багажнике незаведённого мотоцикла, снова приучали к движению по прямой и, наконец, научили сидеть на машине со включённым мотором, постоянно успокаивая, прикрикивая на льва, лаская, угощая мясом с сахарными косточками, даже угрожая бичом.

И в один прекрасный день лев промчался наконец по треку.

Какой это был для артистов счастливый миг!

Гонять Цезаря и Кая по треку было проще. Ведь когда за животным гонится мотоцикл, оно, естественно, удирает от него.

Дело с изготовлением вертикальной стены затянулось, а репетиции со львами продолжались. Бугримова научила уже своих питомцев ходить по буму, кататься на шаре, прыгать в обручи.

А с Юлием снова вышла неприятность. Он мчался по треку на багажнике, положив голову на плечо Буслаева, и вдруг, отчаянно взревев, начал что есть мочи бить передними лапищами по мотоциклу. Мотор мгновенно заглох, искорёженная машина отлетела вместе со львом в одну сторону, гонщик в другую.

Что же оказалось?

Хвост Юлия попал… в спицы заднего колеса. Бугримова с партнёром бросились к бедняге, высвободили его. Юлий злобно рычал.

Не заглохни мгновенно мотор, лев мог бы остаться на всю жизнь с хвостом фокстерьера!

- Теперь опять к мотоциклу не подойдёт! — проворчал Буслаев. — Снова полгода мучайся!

- А что делать?..

Аттракцион «КРУГ СМЕЛОСТИ» был выпущен через полтора года. Он пользовался у зрителей огромным успехом. За его создание Бугримова и Буслаев получили высокое звание заслуженных артистов РСФСР.

…Город сменялся городом.

В Москве существовала традиция: после закрытия сезона в Первом госцирке на Цветном бульваре артисты всегда перебирались работать в летний цирк шапито в Центральный парк культуры и отдыха имени Горького.

Перерыв был примерно месяц. Бугримовой и Буслаеву сказали, что они имеют возможность уехать в отпуск. Заказав себе путёвку в санаторий «Мисхор», артисты простились со львами и укатили.

В санатории их и застала война. С большим трудом, усталые, измученные, голодные, вернулись они через месяц на Цветной бульвар.

- Как мои львы переносят бомбёжку? Что с ними? Живы ли? — расспрашивала Бугримова.

- Живы, здоровы, всё в порядке, — сказал директор.— Завтра мы будем открывать цирк шапито. Где вам лучше провести репетицию? Здесь, в зимнем, или в парке?

- Пожалуй, здесь. Павел, готовь зверей. — сказала она Игнатову.

Как всегда, Цезаря, Кая и Юлия выпустили из клеток в небольшой вольер,

Бугримова в рабочем лёгком комбинезончике вошла к ним, стала разговаривать, гладить.

Подошёл униформист:

- На манеже всё готово, Ирина Николаевна.

- Отлично. Подкатывайте домик.

Заметив клетку на колёсах, львы стали волноваться, рычать, бросаться на решётку, за которой стояли униформисты.

«Что с ними такое?» — едва успела подумать Бугримова, как все львы разом неожиданно недобро зарычали и повернулись в её сторону.

В воздухе щёлкнул арапник.

- Вы что это? Куда? Назад!

Первым на неё бросился Кай. Она упала, почувствовав, как он вцепился в её ноги.

Следом за Каем на неё набросился Юлий. Она пустила в ход арапник.

Львы злобно рычали.

«Если сейчас включится Цезарь, тогда конец…»

За решёткой прыгали и что-то кричали униформисты. На шум выбежала толпа артистов, сгрудилась у вольера. Это ещё больше разъярило львов.