Браво, Аракс!

«Когда же они начнут меня рвать?.. Почему медлят?..» Она задыхалась, отчаянно отбиваясь арапником:

- Назад! .. Назад!..

Она почти не чувствовала боли.

«Дождалась… Вот и дождалась…»

Понимая, что конец близок, она протяжно закричала каким-то чужим, резким, необыкновенно высоким голосом.

Юлий и Кай на миг отпустили её, отпрянули в изумлении.

Она тут же вскочила на ноги, приняла оборонительную позу.

Но путь к выходу из тесного вольера был отрезан: львы стояли мордами к ней, гневно рыча, скаля огромные резцы, загородив телами дверцу.

«Если я двинусь с места, полезу на решётку, они тут же схватят…»

Она часто дышала, уже начиная ощущать тупую, невероятную боль в ногах, чувствовать тепло крови. Кровь насквозь пропитывала комбинезон, стекала на опилки. Из жёлтых они становились ярко-красными.

Львы всё чаще и чаще били хвостами, ни на секунду не прекращая громкого, устрашающего рыка.

«Они на пределе… Выхода нет… Никакого… Ещё миг — и всё… Дождалась…»

И тут она услышала голос бегущего на помощь Павла Игнатова, издали увидела его белое как бумага лицо.

- Скорее, Паша!

Оттолкнув в сторону домик, Игнатов с вилами в руках ворвался в вольер и обрушился на львов. Они тут же повернулись в его сторону.

- Арина Миколавна, ко мне!

Объединив силы, они начали отбиваться вдвоём…

Как только за их спинами защёлкнулся замок, Бугримова без сознания упала на пол.

Очнулась она в больнице имени Склифосовского, где на её раны наложили сорок восемь швов.

- Спасибо. Теперь всё хорошо. Везите меня скорее в цирк…

- Ирина Николаевна, вам надо оставаться здесь. Положение серьёзное.

- Нет, нет! Ни на минуту не могу остаться. Не могу сорвать открытия летнего цирка…

- Какой летний цирк? О чём вы говорите?

- Силком держать меня вы не имеете права. Я всё равно здесь не останусь. Хоть через окно, но убегу… Я дам расписку…

Она вернулась в цирк, прилегла в гардеробной. Заныли раны, начался жар. Вызвали врача.

- Положение очень и очень серьёзное. Режим постельный.

- А как же с шапито?.. Кто же будет работать? Нельзя же срывать открытие… Надо ехать в парк, продумать, как скомбинировать трюки…

- Лежите спокойно.

- А как же с открытием?

- Всё будет в порядке. Отдохните немного. Врач сделал укол. Она забылась.

Заревели сирены. В небе зашарили щупальца прожекторов…

Бугримова увиделась со своими питомцами только через два с половиной месяца в далёком Магнитогорске. Огромных трудов стоило ей восстановить прежнюю работу.

Что же случилось со львами? Почему они чуть не растерзали свою дрессировщицу?

Пока она находилась на курорте, во время воздушных тревог служащим и пожарным было приказано вывозить хищников из конюшни во двор. К вольеру подкатывали передвижную клетку, в которую их загоняли силой.

Частые воздушные тревоги сильно травмировали львов. Увидев домик на колёсах, который подкатывали к вольеру, хищники решили, что предстоит очередная пытка…

Дрессировщица оказалась рядом. Её-то Кай, Юлий, Цезарь и приняли за виновницу всех мучений.

В 1943 году Бугримова с Буслаевым работали в Оренбурге.

- Аттракцион «Круг смелости»! — как обычно, объявил на первом представлении шпрехшталмейстер.

Бугримова и Буслаев вошли в клетку. И тут же в руках многочисленных ассистентов, стоящих вокруг манежа, вспыхнули факелы. Это было настолько торжественно, романтично и эффектно, что зрители дружно зааплодировали.

Буслаев вышел из клетки.

- Кресло смерти! — объявил шпрех.

Бугримова села в кресло, а вокруг неё, опираясь на подлокотники и спинку передними лапами, встали Кай, Юлий и Цезарь.

Все зааплодировали снова.

- По местам! — скомандовала дрессировщица, поднимаясь с кресла.

Львы расселись по тумбам.

Юлий неожиданно сошёл со своего места и лёг на пол.

- Это ещё что за новости? — рассердилась Бугримова. — А ну, на место!

Послушный и исполнительный Юлий подчинился.

- Молодец! — приободрила его дрессировщица.

Ей, правда всего на миг, показалось немного странным, что Юлий взобрался на тумбу с большим трудом, очень медленно, будто нехотя.

«Вот ведь лентяй», — усмехнулась она про себя.

Но тут Юлий сполз с тумбы и, беспомощно распластав лапы, растянулся у её подножия…

«Что это с ним?»

Дрессировщица подбежала ко льву, тут же увидела, что с Юлием что-то происходит: глаза его помутнели, тело мелко вздрагивало.

За кулисами Цезарь и Кай, миновав вольер, вошли в клетку, Юлий до клетки не дошёл, остался в вольере, сразу лёг плашмя, не двигался.

- Может, водицы ему испить? ..— посоветовал Павел. Юлий набросился на воду с огромной жадностью, лакал и лакал без конца, миску за миской.

- А может, это такая изжога у него… А, Арина Миколавна? Может, это просто изжога? — с надеждой повторил Павел.

- Кто его знает… Снаружи кажется всё нормально… Только вялый видишь какой. И пьёт сколько…

- Внутрях что-то. А как узнаешь? Туда ведь не залезть! И час-то поздний… Где доктора теперь найдёшь? До утра погодить придётся. Может, и получше Юлию нашему станет… И доктора звериного разыщем…

- Да, ты прав… Утро вечера мудренее… Загоняй его к братьям, а то простудится ещё на каменном полу…

Все разошлись.

Утром чуть свет прибежал Игнатов: