Бразилия. Футбольный карнавал

– На чемпионате 1994 года ему повезло в том отношении, что «супервизором», то есть директором или консультантом при нем был назначен Загало, который много и полезно ему помогал. Но если говорить о команде, о сборной 1994 года, то я бы не сказал, что она отражала уровень и качество нашего футбола. Мне кажется, мы в США видели бразильскую сборную, которая была сориентирована только на то, чтобы не проиграть. Она прежде всего заботилась об обороне. Ее игра не была красивой, она не соответствовала нашим представлениям о бразильском футболе как «футболе-арте», «футболе-искусстве».

– Но ведь она выиграла! А победителей не судят.

– Судят… Нам просто повезло в данном случае. И мы, конечно, были счастливы от той завоеванной победы, но игра нашей команды не доставила радости, – сказал он и вздохнул.

– Где-то вы, наверное, правы. Когда я в ноябре 1995 года беседовал с Загало, он несколько раз повторил, что видит свою главную задачу в «возвращении к истокам», к возрождению жизнерадостной и изящной манеры игры.

– И слава богу! Футбольный мир знает Бразилию как страну, где футбол – это прекрасный спектакль. Увы, мы отошли от этих наших традиций, изменили им в последние годы. Так пора и вернуться. И кажется, мы начали это делать. Вот вам примеры: Джалминья из «Палмейраса»: потрясающий игрок, техничный, быстрый, умеющий делать с мячом абсолютно все. И это прекрасно, что Загало начал ставить его в основной состав сборной.

Или возьмите Роналдиньо, который все время изобретает что-то новое, что-то такое, что сводит с ума его соперников и торсиду…

– Может быть, вспомните еще кого-нибудь из молодых, кто пока не играет в сборной, но заслуживает если не приглашения туда, то хотя бы особого внимания со стороны Загало?

– Я считаю, что Загало достаточно внимательно следит за молодежью. Хотя это и нелегко. Раньше у нас сборная формировалась почти исключительно из игроков двух главных «футбольных штатов»: Рио и Сан-Паулу. Тогда отбор производить было легче. Но после того, как начали проводить национальные чемпионаты, и это позволило наблюдать за игроками других районов страны, стало заметно, что и за пределами «столиц» вырастает масса мастеров, ничуть не уступающих в классе кариокам и паулистам.

– Особенно хорошо это проявилось в нынешнем сезоне-1996, когда и кариоки, и паулисты просто провалились, не так ли? Кстати, в чем причина этого провала? Разве можно было предположить, что от Рио в «восьмерку» сильнейших не войдет ни одна команда, а «Флуминенсе» вообще окажется перед угрозой вылета во второй дивизион?

– Тут дело, видимо, в руководстве. Я не хотел бы огульно критиковать всех руководителей рио-де-жанейрского футбола… Но, сравнивая нынешнюю ситуацию с теми временами, когда сам играл, не могу не заметить, что в прошлом руководители клубов (именно руководители, а не тренеры!) подходили к своей работе более ответственно.

– Что вы имеете в виду?

– Они более беззаветно отдавались работе. Были большими патриотами своих клубов. Вот хотя бы такой пример. В мои времена руководители прилагали усилия к тому, чтобы хорошие игроки не уходили из клубов. Тем более за рубеж. Эта забота о том, чтобы команда всегда была по возможности в сильнейшем составе, придавала нам силы. Мы чувствовали, что о команде заботятся. По доброй воле никому раньше и в голову не пришло бы продавать «звезду» типа Ромарио или Бебето. А сейчас что мы видим: отыграл игрок удачно сезон, или даже несколько месяцев, и он уже, глядишь, отправляется куда-нибудь в Японию, в США или Европу, где платят больше, чем у нас. Или, оставаясь в стране, мечется из клуба в клуб. Игроки перестали быть патриотами клубов, утратили связь с торсидой, они теперь меньше радости приносят тем, кто приходит на стадионы. И торсиды отвечают им опустением трибун.