Бремя Чести

Энвин подумал о Дункане, который рассчитывал на него, и он крепче сжал свой меч, зная, что он не может подвести своего старого друга.

«Сначала цельтесь в рожечников!» - крикнул Дадж.

Энвин озадаченно посмотрел на него.

«Видишь корабли?» - крикнул Дадж, указывая на море.

Энвин оглянулся и на горизонте увидел сотни черных кораблей, плывущих под желто-голубыми флагами Пандезии.

«Именно поэтому у ворот так мало людей», - добавил Дадж. – «Им нужно только протрубить в рог и все корабли придут их спасать. Они не должны подать сигнал!»

Энвин проследил за его пальцем и увидел, что высоко, на платформах, поднятых на воротах, на двадцати метрах от земли с каждой стороны находится по солдату с рогами несколько футов длиной в руках. Они смотрели на юг, все еще находясь спинами к ним.

«Я возьму одного справа», - сказал Энвин, схватив свое копье. Он поскакал быстрее, молясь о том, чтобы добраться достаточно близко, пока его мишень не обернулась.

«Тогда я возьму второго», - ответил Дадж.

«А ты займись угловым», - приказал Дадж одному из своих людей, указывая своим мечом.

Энвин проследил за его взглядом и увидел солдата, который стоял у огромного рычага, с руками наготове, тоже спиной к ним.

Они поскакали вперед, заполняя воздух оглушающим стуком лошадиных копыт, находясь сначала в пятидесяти ярдах от ворот, потом в сорока и тридцати. В горле у Энвина пересохло настолько, что он едва дышал. Он рассматривал рожечника справа, подсчитывая шаги, пока он не окажется достаточно близко, чтобы метнуть копье. Энвин знал, что это должен быть идеальный бросок, иначе он рискует потерять все.

Энвин находился всего в нескольких ярдах от броска, когда один из пандезианских солдат внезапно обернулся, услышав их. Его глаза широко распахнулись от паники. Он протянул руку и толкнул стоявших рядом с ним солдат, после чего они все обернулись и уставились на них.

«СЕЙЧАС!» - крикнул Дадж.

Энвин знал, что ему нужно еще несколько ярдов, чтобы бросок получился точным, но у него не было выбора. Он сделал глубокий вдох, зафиксировал плечи и, делая все возможное, поднял тяжелое копье, молясь, после чего метнул его.

Энвин задержал дыхание, наблюдая за тем, как летит его копье. Его ладони вспотели, когда он отпустил копье, и он понятия не имел о том, был ли его бросок точным. Энвин также наблюдал за мечом Даджа, который пролетел в то же самое время, кувыркаясь, когда приблизился к мишени.

Рожечник слева, мишень Даджа, обернулся и поднес горн к губам, но в эту минуту меч Даджа пронзил его в грудь. Он выронил рог и замертво упал с площадки.

В это же самое время рожечник Энвина обернулся в ту секунду, когда копье собиралось вонзиться в его тело. Энвин был потрясен, увидев, как тот удачный поворот спас рожечнику жизнь, как копье пролетело мимо мишени, просто задев его руку и выбив из равновесия.

Энвин с облегчением увидел, что рожечник, по крайней мере, закричал и упал с площадки. Но каким-то образом крутое падение, которое должно было убить его, этого не сделало. Он полз по земле живой, к своему рогу, который лежал всего в нескольких метрах от него.

Энвина захлестнула паника, он знал, что у него нет времени. Он все еще находился в десяти ярдах, когда рожечник протянул руку и схватил свой рог. Он поднес его к губам трясущимися руками, сделал глубокий вдох и, надув щеки, собрался затрубить.

Энвин позволил своим слепым инстинктам взять над ним верх. Он спрыгнул с коня, когда тот скакал галопом на полной скорости. Энвин поднял свой меч и замахнулся на рожечника. Он почувствовал, как его лезвие разрезало плоть и, оглянувшись, увидел, что солдат упал на землю обезглавленный, с рогом у рта, со все еще надутыми щеками – к счастью, он не произвел ни звука.

Энвин упал на землю, ударившись и покатившись дальше. Он поднялся на ноги, даже не остановившись. Энвин бросился на солдата, удерживающего рычаг, зная, что у него мало времени. Когда он побежал, то увидел другого солдата у рычага, мертвого на земле, в луже крови, убитого копьем в спину.

Энвин прижал солдата к земле как раз тогда, как тот начал поворачивать рычаг и опускать большие опускные решетки. Энвин приземлился на него сверху и попытался задушить его, но как только он это сделал, в спину его пнул один пандезианский солдат, а затем он получил удар дубиной от второго. Обернувшись, Энвин увидел, что на него набросился третий пандезианский солдат, который опустил на него меч до того, как тот успел собраться. Энвин осознал, что он оказался слишком уязвимым, выбежав впереди группы.

Когда Энвин приготовился к удару, прибыли его люди, их лошади ворвались галопом, и Энвин с облегчением наблюдал за тем, как один из них обезглавил стоявшего над ним солдата, спасая ему жизнь. Другой солдат убил пандезианца рядом с ним копьем в грудь. Энвин заметил другого пандезианца, который побежал к рычагу, и увидел топор, кубарем пролетевший в воздухе и вонзившийся ему в спину.