Бремя чести

На секунду Аткас словно окунулся в прошлое, прикидывая, как бы половчее стащить у этого — конфеты в ярких тряпичных обертках, у того — золотистые пирожки в масле, а уж у смешного мужичка трубку для дудения срезать со связки проще простого. Потом он очнулся и виновато огляделся. Ему казалось, что жадный взгляд, которым он обшаривал площадку перед воротами, был заметен всем вокруг. Поднялось к ногам тепло от боков Солемны, и он вспомнил, что отныне его дело — быть оруженосцем при Экроланде. Он поискал глазами и нашел своего хозяина.

Ворота открылись, стражники, охраняющие их, отдали честь, и отряд въехал в город. Копыта коней зацокали по мощеной камнем мостовой. Аткас изумленно приоткрыл рот: по всей улице столпились десятки людей, которые приветствовали рыцарей. Немалая доля восхищения перепадала и оруженосцам. Аткас скосил глаза влево, где ехал Грего, и подивился, с каким безучастным видом оруженосец Сегрика воспринимает все происходящее. Сам он тоже попытался ехать ровно и смотреть прямо перед собой, на спины впереди едущих священников, но долго так не выдержал и вновь принялся глазеть по сторонам.

А посмотреть было на что. В последние годы Вусэнт сильно разросся, после того, как Орден вычистил окружающие леса и долины от всякой нечисти: злобных гоблинов, слуг Секлара и последователей Неназываемого. Со временем многие ремесленники и торговцы перебрались в город, выросло множество великолепных домов, а власть Наместника распространилась далеко за пределы Вусэнта.

Аткас уже был наслышан от Экроланда о странных взаимоотношениях короля и Наместника. Пару сотен лет назад во время войны Вусэнт стал независимым, им правил не король, а его наместник, один из лучших генералов. Некоторое время город переходил от одной воюющей стороны к другой, но, в конце концов, когда объединенные силы королевства отбросили нарождающуюся империю далеко на восток, Вусэнт окончательно обособился от Твердикана, сохранив, однако, прочные торговые связи. Рудники в Вишневых горах позволяли вести торговлю аслатином; порт — экзотическими пряностями и тканями из далеких южных земель; варвары из сурового Края Вечной Зимы меняли необыкновенной красоты меха и поделочную кость. Все эти товары позволяли Вусэнту откупаться от притязаний Твердикана и чувствовать себя независимым городом-государством.

Удаленность от столицы вызвала к жизни многочисленные послабления, и прежде всего возможность строить в городе храмы не только Талусу, но и богине мудрости Майринде, и даже богу лесов Тариселю. Одно время в Вусэнте существовал даже, как поговаривали, храм Секлару, но подобные слухи ничем не были подтверждены. Будь Вусэнт подвластен королю, здесь присутствовал бы лишь один храм — Талусу.

Дорога петляла между домов, и внезапно отряд выехал на холм, с которого открывался вид на море.

Аткас впервые видел столько воды сразу. Он привык к маленьким лесным озерам, над которыми клубится туман, однажды ему довелось увидеть Лабеллу, правда, не в самом широком ее месте, но море оказалось куда как поразительнее любых прихотей воображения. Над заливом собрались серые тучи, а огромная плошка воды отражала их все скопом. Где-то далеко-далеко вода плавно сливалась с небом, отчего казалось, что до края мира рукой подать. По морю бежали легкие кудрявые волны, а на них качались пришвартованные в порту большие красавцы-корабли, у каждого — своя необыкновенная фигура на носу.

Закрыв на мгновение глаза, Аткас что есть сил втянул ноздрями воздух, стремясь вобрать в себя все впечатления разом: и море, и небо, и корабли, чтобы потом как следует ими насладиться.

Но вот дорога снова вильнула и ушла вглубь улицы, широкой и прямой. Вдоль нее выстроились, словно солдаты на параде, нарядные свежевыкрашенные яркими красками дома богачей, а в промежутках между ними и на перекрестках стояли красивые статуи из белого камня и фонтаны, которые заработают поздней весной.

— Отсюда рукой подать до главной площади. Вон, видишь, шпиль торчит? Это Храм. Холл пониже будет, а дворец с площади и вовсе не виден, — бросил на ходу Листик.

Экроланд рассказывал, что Холлом именовалось здание, в котором собирались рыцари определенного ордена. Там они получали от магистра приказы, там пировали и там провожали умерших в последний путь. В Вусэнте был всего один Холл, но зато Наместник не поскупился и отстроил его столь большим, что и столичные рыцари бы позавидовали. При Холле, как правило, строились храм, госпитали и школа.

С Холлом Наместник дал маху. Он пригласил из Бельска известного мага, но тот занедужил и не смог приехать, прислал вместо себя ученика. Ученик, недолго думая, сговорился с архитектором и заколдовал внешнюю облицовку на постоянное свечение, не желая долго мучиться и изобретать что-то новое. Наместник был в восторге, но многие считали, что вид у Холла получился довольно вульгарный.

— Вот наш Холл, — сказал Грего, указывая на высокое здание во главе площади.