Бремя чести

Аткас подумал, что они вернутся как раз к тому времени, когда появятся первые клейкие листочки. «Если мы вернемся, конечно, — поспешил он напомнить себе. — Дракон — это слишком большая помеха для долгой и счастливой жизни, чтобы через нее можно было просто перешагнуть».

Они скакали уже довольно долго, а на реке, что мелькала сквозь черные деревья справа от дороги, не было никакого моста. Лед на Лабелле потемнел и покрылся сетью трещинок. Со дня на день должен начаться ледоход.

Экроланд снял шапку и подставил лицо весеннему солнцу. Легкий теплый ветерок обдувал его разгоряченное от скачки лицо, и они оба, — и оруженосец, и рыцарь, — были необыкновенно счастливы в эти минуты, когда все вокруг казалось таким спокойным и мирным, когда все опасности казались пустячными, а природа вокруг — напротив, преисполненной глубокого смысла.

Несколько раз дорогу перед ними перебегал пугливый заяц, а один раз из кустов с обрывками желтых прошлогодних листьев застенчиво выглянула косуля, но, заметив всадников, тотчас большими скачками удрала в лес.

На дороге не было никакого движения, словно протоптали ее звери. Ни один всадник не проскакал мимо, ни одна повозка не ехала навстречу. Места и впрямь оказались глухие.

Когда наступил полдень, и на солнце набежали тучки, они, наконец, добрались до моста.

Даже Аткас, который ни бельмеса не смыслил в архитектуре, счел его красивым и изящным. Этот мост то ли построили гномы, то ли сотворили искусные маги. Во всяком случае, местным крестьянам точно было не под силу построить столь замысловатое сооружение. Мост изгибался дугой над рекой, причем его возвели там, где Лабелла разливалась особенно широко.

На внешней части искусные руки вырезали из камня виноградные лозы и какие-то другие растения, причем каждый листочек был сделан с той особой тщательностью, которая отличает настоящих мастеров. Казалось, суровый лик времени ни разу не взглянул на мост: ни единой паутинки трещинок не появилось на прекрасной работе.

Экроланд залюбовался открывшимся видом и негромко сказал:

— Да уж, кто-кто, а эльфы умели строить.

— Так этот мост построен эльфами? — изумился Аткас. — Самыми настоящими?!

— Конечно. Ни один гном не попрется в эту глухомань, чтобы строить такие мосты вблизи мелких деревушек. Раньше на том берегу находился прекрасный эльфийский город, но после Великого Переселения эльфы, само собой, оттуда ушли. Или, вернее будет сказать, их прогнали.

Аткас разинул рот. Он никогда не видел ни одного живого эльфа, да и никто из его знакомых не мог похвастаться подобным. Знал он про них тоже немного.

Эльфы, как он слышал, обладали невероятно привлекательной внешностью. В их облике наиболее притягательными считались глаза: огромные, блестящие, они подавляли все остальные черты лица, которые по сравнению с необыкновенными глазами были мелковатыми и невыразительными.

Еще в Стипоте Аткас подслушал разговор двух соседских кумушек. Они шептались о том, что надо бы купить снадобья, изменяющие цвет волос. И одна произнесла любопытное замечание: что, мол, уж эльфам-то об этом не надо заботиться, ибо их шевелюра расцвечена природой всеми цветами радуги!

Откуда простые кумушки умудрились узнать про цвет волос эльфов, осталось для Аткаса тайной за семью печатями.

И слышал он, разумеется, про нелегкую войну Рабада и эльфийских королевств, из-за которой, собственно, и забросили эльфы свои бывшие владения.

«Когда царило вечное лето, здесь, наверное, было просто чудесно, — подумал Аткас. — Хотел бы я жить в эльфийском городе!».

Они в молчании пересекли мост. Стролл и Солемна, чувствуя вокруг эльфийскую магию, ступали медленно и величаво, почти не цокая копытами. Каменные плиты за долгие годы не потеряли особого блеска, присущего полированному камню. Песок и земля, принесенные ветром, здесь тоже не задерживались, словно каждое утро сюда приходили девицы с метлами и тряпками и тщательно драили весь мост. Аткас еще долго оглядывался на него. В памяти у него отложились красивые незнакомые руны, начертанные на перилах, и безобразные оспины там, где некогда сияли красивые камни. И, возможно, то был не просто какой-нибудь хрусталь, но настоящие драгоценности. Кто знает? Только те негодяи, что выдрали камни.

После эльфийского города, на который Аткас мечтал взглянуть хоть одним глазком, не осталось даже руин, все поглотил лес.

Вскоре ландшафт изменился. Через полтора часа езды вокруг них расстилались поля, окружавшие хутора. Они проехали мимо двух крошечных деревенек, в каждой не больше пяти-шести домов, и спустя непродолжительное время добрались до Керпенси.

В Керпенси бурлила жизнь. В поселке насчитывалось домов сто, а то и больше. На главной площади царила суматоха. Какие-то люди столпились у ратуши и сидели там возле повозок, в которые были впряжены рабочие лошадки. Они гомонили и шумели, размахивали руками и перебегали с одного места на другое, заводя оживленные споры.

Появление рыцаря не осталось незамеченным, и голов тридцать повернулось в его сторону.