Бремя колокольчиков (СИ)

   -  Не, ну как ты можешь так ездить? Не в деревне ж теперь, тут менты, штрафы высокие, а в нашем положении чем их платить?

   -  Ты, Глеб, попом-то сколько? Лет десять уже? Или больше? А всё рассуждаешь, как алтарник-первогодка. Это кто ж батюшку штрафовать будет? У нас же полный набор магических инструментов, покруче, чем у Гарри Поттера.

   -  Не знаю, в Москве бывали случаи, что отцы попадали по-серьёзному... Да ты ведь и сам же только что влетел по самые не балуйся... А теперь снова, вон что вытворяешь! И что, тебя ни разу не штрафовали здесь?

   -  Пытался один. Еду я на поздний жёлтый, как обычно, ещё сплошную пересёк по ходу, а он свистит. Я ему: «Я - батюшка!» А он мне: «А я - атеист! Тыщу гони!» Я, конечно, дал. Но не могу ж я так овчу заблудшую оставить. Я ему объяснил, что к чему - он мне двести рэ обратно. Я продолжил уже с погружением в отцов-пустынников, добродетель нестяжания и внезапную смерть грешника - он мне ещё триста отдаёт и заикаясь, так: «Е-е-е-зжай о- отсюда!». Ну, вот и приехали, - резюмировал отец Георгий, лихо разворачивая свой Жигуль у городского собора.

Пару месяцев назад, вернувшись в провинциальную епархию, в которой он когда-то принял священнический сан, и сидя в коридоре на приём к епископу, отец Глеб очень нервничал. Уже хотел уйти, куда глаза глядят, но вдруг увидел здесь же в епархиальном управлении старого приятеля, отца Г еоргия.

Оказалось, что он пьяный за рулём въехал в местного бизнесмена, и теперь проходил епитимью в кафедральном соборе. Так что Глеб даже обрадовался, когда, увидев его, наморщившийся и весьма строго и надменно державший себя владыка, поругавшись, сколько было положено, сказал, что пока направит москвича в городской собор без зарплаты в качестве епитимьи, а уж потом подумает, что с ним делать. Пусть без зарплаты - что-то попу всё равно перепадёт, зато со старым другом!

Войдя в алтарь, они подошли поздороваться с уже начавшим утреню отцом Валерием. Тот тоже не был в штате собора и так же без зарплаты проходил испытательный срок, перейдя из другой епархии.

   -  Ну, чё, отец, как процесс? - спросил отец Георгий, надевая епитрахиль и собираясь вынимать просфоры.

   -  Да Азия проседает, не к добру это всё... - ответил служащий священник, производя какие-то манипуляции с телефоном, лежащем на аналое.

   -  Я тя, вообще-то про службу, а не про твои ростовщические игры спросил.

   -  А что служба? Здесь всё по чину. Никаких изменений веками. Тишина и святость. Но на них не заработаешь...

   -  Эх, Валера, хороший ты парень, но погубит тебя это ростовщичество! - назидал старший по возрасту и стажу отец Георгий.

   -  Ага, а тебя - алкоголь! Мне владыка приход нормальный в пригороде обещал скоро дать, а тя куда пошлют, ещё большой вопрос, аскет ты наш!

   -  Чё, прикупил местечко уже у владыченьки? - не удержался отец Глеб, уже было пошедший на исповедь.

   -  Эх, ничего вы не понимаете в жизни, романтики! Иди уже покаяние принимай - народ заждался. Там и спрашивай, кто чем грешен!

Пошёл уже пятый месяц этого странного епитимийного служения. Отец Георгий по прежнему умел снискать народную любовь, несмотря на то, что перегар от него почти ежедневно исходил такой, что хоть свечки зажигай без спичек. Одна бабулька, из постоянных прихожан, приютила его у себя, а следом к ней перебрался и отец Глеб, оставив келью на пятерых в монастырском подворье, куда его поселили по благословению владыки.

Отцы частенько гуляли по городу, выпивая в разных двориках и дешёвых забегаловках.

   -  Вон смотри, какая идёт! Это ж здесь редко встретишь, чтоб и с фигурой, и на каблуках ходить умела. Подойти, что ль, за жопу её ущипнуть? - вопрошал собрата Георгий, провожая взглядом проходившую мимо девушку в короткой юбке.

   -  Отец! Ладно я - меня все либералом величают - но ты-то у нас консерватор, так скть, и монахолюбец! Как же ты щипаться пойдёшь? - ехидно поинтересовался отец Глеб.

   -  Очень просто! Это ж как раз - средство от помыслов! Она ругаться начнёт, материться даже, скорее всего. Какие тогда помыслы? Главное ж эйфорию разрушить. Как-то одна барышня замужняя, с сиськами такими вот, в меня влюбилась. Напредставляла себе, чую, аж от земли её отрывает. Смотрит этак... да... Ну, я её за эти самые сиськи и хватанул, жёстко так... Она и поняла тогда - никакой романтики не будет, и что я ничем не лучше её муженька.

   -  М-да... Это, конечно, на грани фола, но ты - талант!

   -  Да ладно, Глебушка, это всё по гордыне моей.

   -  А талант без гордости - это уже святость! - парировал бывший ученик.

Учитель оценил.

   -  М-да, подрос ты... Молодец... Эх, ходим мы здесь, как Бегемот с Коровьевым по Москве, надо ужо как-то выбираться на приходы. А то вишь ты, Валера уже получил храмик, и не плохой... Я, честно говоря, сам на приходец этот глаз клал...

   -  А как ты предлагаешь процесс ускорить? Нам же занести нечего, да и вообще, сам говоришь, на кого мы похожи... нам только Азазелло не хватает...

   -  Ну, Азазелл у нас пол-епархии... Ну да не об том речь... Давай, знаешь, дуэль на проповедях устроим!

-Что?!