Бремя Милосердия (СИ)

Тут вся шайка заорала и бросилась вперёд. В ту же минуту парень вскинул руки. Вокруг его пальцев бились искры. В следующий миг с его ладоней сорвались два огненных шара размером с футбольный мяч и понеслись навстречу шеренге бандитов. Те замерли, ошалело глядя на феномен. Обе шаровые молнии остановились перед шеренгой и взорвались в воздухе. На мосту наступила глубокая тишина. Хулиганы стояли, как вкопанные, с перекошенными лицами. От их курток тянул дымок, у некоторых обгорели волосы на лбу. Пахло горелой материей… И кое-чем ещё.

Молчание нарушил музыкант.

– Как интересно пахнет. Оказывается, вот как благоухают настоящие парни.

Ответом было молчание. Никто не пошевелился. Лица хулиганов были безумны.

– Что молчите-то? – продолжил рыжий парень. – Или я не с вами разговариваю?

Раэлин следил за этой сценой, боясь пошевелиться: парень неторопливо снял очки и обвёл взглядом хулиганов, поочерёдно задерживая глаза на каждом лице. И вот что странно: такое впечатление создавалось, что те, на кого он смотрел, не могли отвести взгляда. А ещё Раэлину показалось, будто в глазах их неожиданного спасителя пляшет красное пламя… Может быть, это были отсветы фонаря? Но музыкант на дикрацикле уже отвёл глаза, и искатели приключений на дорогах с воплями бросилась врассыпную.

Парень пластичным движением соскользнул с дикрацикла и, сложив руки на груди, произнёс им вслед:

– Кому-нибудь ещё нужен автограф Аэнгрина Ти Феррета?

***

Девушка с благоговением прижималась к влажной от тумана кожаной куртке. Рыжие волосы порой задевали её лицо. Летящие мимо ночные улицы, блеск огней… Рёв двигателя, ветер, брусчатка, скользящая внизу… Она пыталась прочувствовать и запомнить каждую мелочь, каждый оттенок вкуса этого момента, да вот беда: не могла поверить, что всё происходит наяву.

Наконец дикрацикл остановился.

– Слезай.

Девушка неловко сползла с сидения.

– С-спасибо, – пробормотала она, глядя в узкие чёрные очки – глаз не угадать за плотными стёклами, ночью… Сколько раз рисовала себе в мечтах что-то подобное – она будет уверенной, спокойной, не станет бросаться на шею как истеричные фанатки… И вот, пожалуйста: дрожит, как осиновый лист. Но, правда, кто же знал, что встреча с кумиром произойдет при таких обстоятельствах!

– На здоровье. Не надо так трястись. Не испепелю.

– Как… Как ты это делаешь?

Лидер «Мастера Снов», гениальный вокалист и сочинитель, гоняющий на дикрабайке, красавец с волосами цвета огня, парень её мечты и по совместительству – спаситель, кидающийся в гопников файерболами, скрестил на груди руки в шнурованных рукавах.

– Тебе действительно нужно это знать?

Он смерил девушку взглядом – она не видела его глаз, но чувствовала, как он смотрит. Словно её сканируют, выводя данные обо всём, что есть у неё внутри, на какой-то экран. Ей было неловко и страшно. Она всегда мечтала поговорить с ним, увидеть его вблизи. Но сейчас она чувствовала себя глупо.

– Значит, надо, – тихо произнёс он, хотя она ничего не отвечала. – Об Ордене когда-нибудь слышала?

Она попятилась.

– Не… Не может быть.

– Ха! Сложно поверить, что мы существуем? Вот прямо так, в современном мире? А мы не любим оказываться в центре внимания, знаешь ли.

– Я… Я никому не расскажу, клянусь.

– Да можешь рассказывать, кому хочешь, – он небрежно облокотился о дикрацикл. – Мне всё равно. Хоть книжку напиши о том, как болтала с меари у подъезда.

– В это же никто не поверит, – прошептала девушка.

– Ага. В точку. Никто…

Он потёр белые браслеты на запястьях. Так, словно руки под ними затекли от невыносимой тяжести.

– Это правда, что к твоей руке нельзя прикасаться? – Вот досада: она могла спросить о чём угодно – о чём угодно во всём мире, и он ответил бы, потому что не может солгать – а вырвалась такая глупость.

– Можно, пока я вот в этом, – он показал белые браслеты. – Ещё что-нибудь хочешь спросить?

– Может… Зайдёшь? – Ей далось огромных усилий это выдавить. – У меня это… Где-то коньяк был… Ну, ты же меня спас, надо тебя отблагодарить хоть как-то, – она совсем стушевалась, и последняя часть фразы превратилась в невнятное бормотание. Правда, ещё не закончив говорить, она чётко поняла – бесполезно. Абсурдно было даже и предлагать…

– Спасибо за предложение, но у меня куча работы.

– И всё-таки ты нашёл время, чтобы меня проводить… – Девушка сама себе удивилась – и откуда смелость взялась? Наверное, от понимания того, что надеяться всё равно не на что.

– Это было нужно.

– Тебе?

– Нет, тебе.

– Мне нужно, чтобы ты зашёл.

С речью случилось что-то странное. Вроде бы, она контролировала себя и всё соображала – но слова на языке оказывались не те, которые сказала бы в обычной ситуации. Она вовсе не собиралась говорить парню последнюю фразу – но произнесла, как если бы это было наиболее естественным вариантом поведения. Как если бы под обжигающим взглядом спрятанных за очками глаз невозможно было лгать или утаивать что-либо.