Бремя Милосердия (СИ)

Она встала, оставив спящую плоть в алькове, и обняла Мёрэйна, избегая прикасаться к его ладоням и запястьям: Мёрэйн считал дурным тоном заявляться сюда в блокирующих браслетах или перчатках, поэтому руки его были обнажены. Выше и стройнее любого, даже самого высокого и стройного человека, она подавляла бы своим ростом, если бы не утончённая лёгкость её тела, не плавные, текучие линии её шеи, плеч и длинных тонких рук – телосложение, свойственное её расе. На самом деле эти конечности, скрытые тёмно-синим покрывалом, наброшенным поверх ассари, руками вовсе не являлись. Это были птеры – перепончатые полукрылья-полуруки астреари. Огромные (непропорционально большие по человеческим меркам) миндальной формы глаза с чёрной обводкой век, маленькие чёрные губы и чёрные ямочки ноздрей сильно контрастировали с кожей нежно-голубого оттенка. Как и у всех астреари, волос у госпожи Имааро не было, но ровная, сильно вытянутая голова была очень красива. По коже висков, логически продолжая стрелки глаз, вились к затылку тонкие чёрные узоры – чуть заметное, но подчёркивающее безупречную форму черепа украшение. Черты лица, не по-человечески тонкие у всех представителей расы, у хранительницы Библиотеки были совершенно идеальны. Несколько имплантатов – пара антиэнтропийных, один – семантический и ещё тройка небольших, неопределённых функций – ясно выступали в Сэйде, глухими провалами зияя в живой плоти.

– Мы давно не виделись с тобой, – госпожа Имааро улыбнулась. – Ты пришёл, чтобы снова расспросить меня о моих снах, жрец Двуликой богини?

– Скорее, поведать о своих.

– Вот как? – Хранительница красиво изогнула изящную бровь. – И что же с ними не так?

– Меа волнуется.

– Меа, бывает, тревожит наши сны. – Госпожа Имааро печально улыбнулась. – Мне это известно очень хорошо… слишком хорошо.

– Порой наяву случаются ещё более удивительные вещи.

– О чём это ты?

Мёрэйн заглянул подруге в глаза. При их разнице в росте это удалось ему во многом в силу сэйдамической относительности объектов.

– На форте один человек пытался убить Мастера Стражи.

Мёрэйна захлестнуло её удивление. Похоже, неподдельное.

– Что?! В Ламби? На форте Стражи? Немыслимо!

– Есть кое-что ещё немыслимее. Знаешь, каким образом тот человек пытался убить мастера?

– Нет. А это важно?

– Есть немного… У него был делитер.

Госпожа Имааро переменилась в лице.

– Что-о-о?! Ты уверен?!

– Ещё как. Ворот форта как не бывало.

Госпожа Имааро сжала птеры.

– Но… – Мёрэйн видел её огромные распахнутые глаза. – Но этого не может быть, Мёрэйн. Делитер никак не мог оказаться в руках человека. Это… Как вы, люди, там говорите? – Она задумалась, вспоминая забытое понятие. – Нонсенс.

– Но тем не менее, это случилось, Ими. И, кстати, это государственная тайна.

Хранительница, сцепив длинные, многофаланговые пальцы птер (их у неё было куда больше, чем у людей), прошлась взад и вперёд по залу. Её ассари переливалось голубизной там, где густо-золотые лучи перечерчивали полумрак.

– Зачем ты тогда говоришь об этом со мной – Чужой?

– Ты не Чужая, – усмехнулся Мёрэйн. – Ты диссидентка, к тому же моя подруга и возлюбленная моего брата.

– Я больше не его возлюбленная! – Всплеснула птерами госпожа Имааро. – Не говори таких слов! Не произноси его имя!!