Бремя страстей человеческих

"Mrs. Miller, a gentleman to see you," she called.	- Миссис Миллер,- крикнула она,- к вам пришел какой-то мужчина.
The door was slightly opened, and Mildred looked out suspiciously.	Дверь приоткрылась, и оттуда опасливо выглянула Милдред.
"Oh, it's you," she said. "Come in."	- Ах, это ты,- сказала она. - Входи.
He walked in and she closed the door.	Он вошел, и она затворила за ним дверь.
It was a very small bed-room, untidy as was every place she lived in; there was a pair of shoes on the floor, lying apart from one another and uncleaned; a hat was on the chest of drawers, with false curls beside it; and there was a blouse on the table.	Филип очутился в крохотной спальне, где, как всегда у Милдред, царил беспорядок. Посреди комнаты были брошены грязные туфли; на комоде валялась шляпка, а рядом с ней - накладные локоны; на столе лежала блузка.
Philip looked for somewhere to put his hat.	Филип поискал глазами, куда бы ему положить шляпу.
The hooks behind the door were laden with skirts, and he noticed that they were muddy at the hem.	Крючки на двери были увешаны платьями - он заметил, что все подолы зашлепаны грязью.
"Sit down, won't you?" she said.	- Садись,- сказала она.
Then she gave a little awkward laugh. "I suppose you were surprised to hear from me again."	Потом неловко усмехнулась.- Наверное, ты удивился, когда получил мое письмо.
"You're awfully hoarse," he answered. "Have you got a sore throat?"	- Ты ужасно охрипла,- сказал он.- У тебя болит горло?
"Yes, I have had for some time."	- Да, уже давно.
He did not say anything.	Филип замолчал.
He waited for her to explain why she wanted to see him.	Он ждал, чтобы она объяснила, зачем ей нужно было его видеть.
The look of the room told him clearly enough that she had gone back to the life from which he had taken her.	Вид ее комнаты ясно говорил, что она вернулась к той жизни, от которой он ее когда-то избавил.
He wondered what had happened to the baby; there was a photograph of it on the chimney-piece, but no sign in the room that a child was ever there.	Интересно, что сталось с ребенком; на камине стояла фотография девочки, но в комнате не было ни ее, ни ее вещей.
Mildred was holding her handkerchief. She made it into a little ball, and passed it from hand to hand.	Милдред мяла носовой платок; она скатала его в шарик и перекидывала из руки в руку.
He saw that she was very nervous.	Он видел, как она нервничает.
She was staring at the fire, and he could look at her without meeting her eyes.	Она уставилась на огонь в камине, и он мог наблюдать за Милдред, не встречаясь с ней взглядом.
She was much thinner than when she had left him; and the skin, yellow and dryish, was drawn more tightly over her cheekbones.	Она заметно похудела; пожелтевшая и высохшая кожа туго обтягивала скулы.
She had dyed her hair and it was now flaxen: it altered her a good deal, and made her look more vulgar.	То, что она покрасила волосы в соломенный цвет, сильно ее изменило, придав ей вульгарный вид.