Брешь во времени (СИ)

– Но раз уж вы упомянули запахи, – продолжила она, и Голд с Реджиной разом вскинули головы. Генри с Эр молча стояли позади Реджины, слушая и дожидаясь, когда кто-то довольно выкрикнет «Ага!», что означало бы, что они на пути к важному открытию. – Кажется, припоминаю, что запахло… корицей, вроде? Или мускатный орех? Я подумала, это потому, что я была недалеко от «Бабушки». А вы думаете, это может быть из-за этой бреши?

Как только Эмма упомянула специи, Голд с Реджиной многозначительно переглянулись.

– Что? – спросила Эмма, заметив их взгляды. – Корица так важна? Знаете создателей бреши, которые любят печь булочки? – она прыснула от собственной шуточки, но ни Голд, ни Реджина не удостоили её взглядом, поэтому она вздохнула. – Ой, да ну вас. Скучные вы, люди.

Наконец Голд повернулся к Эмме и сказал:

– Нет такого понятия как «создатель бреши», мисс Свон. Существование брешей во времени – не такая уж редкость. Обнаружение их – вот что поистине редко. Видите ли, нельзя создать брешь во времени. Но её можно найти и магическим образом открыть чтобы воспользоваться.

– То есть, хотите сказать, что есть случайные невидимые временные порталы, разбросанные повсюду, и люди могут просто на них наткнуться? – спросила Эмма, на лице которой отразилась крайняя степень замешательства.

– Круто! – воскликнул Генри позади неё.

– Нет, мисс Свон, – вмешалась Реджина, игнорируя взгляд Эммы в ответ на это формальное обращение, – Нельзя просто наткнуться на брешь во времени. Они находятся повсюду, но открыть к ним доступ можно лишь с помощью могущественного источника магии.

– И вовсе это не круто, – добавила она, поворачиваясь к сыну. Нарушать ход времени жутко опасно и может повлечь за собой кошмарные последствия.

– Именно, – подтвердил Голд, – Магия, которая вмешивается во время, считается недопустимой.

– Но тогда зачем эти бреши во времени разбросаны повсюду? – спросила Эмма, – Зачем искушать людей?

Голд вздохнул: – Людям они неподвластны. Бреши – побочный продукт судьбы, отображение потоков великого замысла.

– Великого замысла? Потоки? Побочные продукты судьбы? – повторила Эмма его слова. – Я совсем запуталась.

– А мне, к сожалению, недостаёт терпения, чтобы вам это всё объяснять, – сообщил Голд.

Эмма смерила его взглядом: – Ну, а мне плевать, на что у вас хватает терпения. Объясните.

Реджина непроизвольно опустила ладонь на руку Эммы, надеясь, что ободряющий жест успокоит женщину. Она заметила, как Эмма была потрясена. Реджина и сама ощущала что-то подобное, но она хотя бы была достаточно знакома с магией, чтобы понять, о чём говорил Голд. Эмма же, казалось, была не в состоянии охватить умом сказанное.

– Великий замысел, – сказала она блондинке, – это замысел Вселенной, законы, по которым все существа здесь живут и функционируют.

– В точку, – произнёс Голд, – а потоки происходят, когда выбор человека не совпадает с его первоначальной судьбой. Когда это случается, и возникает брешь во времени. Она несёт в себе судьбу, которую обошли стороной, и не даёт пойти по другому пути. Судьба таким образом становится сделанным выбором и создаёт новый путь для того, о ком идёт речь.

– Воу, – Генри был потрясён, – так люди в самом деле могут менять свою судьбу?

– О да, – ответил Голд, – такое происходит постоянно.

– Но как человек может с уверенностью сказать, что предначертано судьбой, а что нет? – внезапно подала голос Эр, слишком заинтригованная, чтобы смолчать. Голд мягко улыбнулся ей:

– Всё и есть судьба, дорогуша. Всё, что ты делаешь, и чего не делаешь. Всё, от чего бежишь, и к чему стремишься. Каждое действие – деяние судьбы, неважно, задуманное заранее, или случившееся по чьей-то собственной воле. То, что избрано для тебя, – судьба, равно как и то, что ты выбрала для себя. Чем бы твой путь ни закончился, – это судьба, неважно, было ли это задумано великим замыслом, или стало результатом твоего выбора. Это то, что представляет собой Вселенная.

Взгляд Эммы затуманился, когда она слушала Голда, а затем испустила длинный тяжёлый вздох, который граничил со стоном.

– У меня от всей этой вселенской экзистенциальной хрени голова заболела, – проворчала она, когда Голд закончил, и Реджина усмехнулась.

– Ты не одна такая, дорогая, – она кивнула, и Эмма безотчётно улыбнулась ей. Когда до неё дошло, что они просто стоят и улыбаются друг другу, в то время как трое человек наблюдают эту картину, она поспешно откашлялась и снова повернулась к Голду.

– Ну а как это всё связано с цветами, корицей и прочим?

Не говоря ни слова, Голд перевёл взгляд с Эммы на Реджину, и остановился на Эр.

– Теперь мне придётся поговорить с ней.

Реджина прикусила нижнюю губу и повернулась к юной себе:

– Эр, – мягко обратилась она, – подойди сюда, пожалуйста.

Девушка сделала шаг вперёд, заметно нервничая. – Я что-то натворила?

– Нет-нет, – заверила Реджина, опуская руку ей на спину и успокаивающе потирая между лопатками, – но мистер Голд должен задать тебе несколько вопросов.