Брешь во времени (СИ)

– То есть, допустим, мысли о желаемом могут повлиять на то, где человек в итоге окажется? – спросила Эмма.

– Нет, – к удивлению Эммы, ей ответила Реджина. В глазах брюнетки читался страх, когда она взглянула на Эмму и шёпотом проговорила: – Судьба контролирует, где ты окажешься, но направление задаёт именно то, в чём человек нуждается больше всего в этот момент.

Эмма долго не сводила с неё глаз, пытаясь осмыслить то, что узнала за последние несколько часов. Мысленно пыталась охватить всё, что могла вспомнить, перебирая в уме снова и снова. Тишина, казалось, длилась вечность, когда она не сводила взгляда с глаз Реджины. Было ощущение, будто женщина умоляла её понять, и внезапно до неё дошло. Начало проникать в её сознание. Начало биться в груди Эммы как военный барабан.

Судьба контролирует, где ты окажешься, но направление задаёт именно то, в чём человек нуждается больше всего в этот момент.

Зелёные глаза широко распахнулись, когда Свон судорожно вздохнула и повернулась к Эр:

– Ты думала о любви, – прошептала Эмма, её горло будто сдавило.

Эр мягко кивнула: – Да, – робко проговорила она, – Истинной Любви

________________________________________

Голд согласился пойти исследовать место, где Эр прошла через брешь. Также он провёл некоторое время с Реджиной, обсуждая приготовление зелья памяти, которое Эр должна будет принять перед тем, как отправиться в своё время. Реджина явно была озадачена и заметно разгневана, когда Голд сообщил, что приготовление зелья займет не меньше двух дней, зелья, которое, по словам Реджины, она могла бы сварить за два часа. Голд возразил, что будет лучше, если он его приготовит, а Реджина подняла его на смех, развернулась и прошествовала прочь из магазина, не сказав ни слова остальным.

Эмма похлопала Эр по спине и вывела её наружу. Генри шёл следом, ухмыльнувшись, когда дед ему подмигнул.

Поездка в машине была невероятно тихой и поразительно напряжённой. Реджина так вцепилась в руль, что костяшки пальцев побелели, а Эмма прилагала максимум усилий, чтобы не отпустить комментарий по этому поводу. Она боялась, что малейший звук может стать причиной взрыва Реджины. Поэтому Свон сохраняла молчание, по крайней мере, пока они не добрались до дома.

Генри первый нарушил тишину:

– А давайте закажем пиццу на обед? – спросил он, когда они по очереди заходили в особняк.

Эр нахмурилась, но смолчала. Она не произносила ни слова уже долгое время, не уверенная, стоит ли ей говорить. У неё накопилось так много вопросов, но каждый раз, когда ей хотелось спросить, время, казалось, было не подходящим, а она боялась расстроить будущую себя, или, что ещё хуже, Эмму.

Но Эмма пообещала, что ответит на её вопросы, и Эр надеялась, что скоро получит обещанное.

– Я за, – ответила Эмма, – но, э-э, Реджина, как думаешь, может, нам сперва следует поговорить?

– Генри, – вздохнула Реджина, когда сняла обувь и направилась на кухню, пропуская вопрос Эммы мимо ушей.

– Ну пожалуйста, мам, – начал упрашивать Генри, следуя за ней, – Эр должна попробовать пиццу перед тем, как вернётся обратно.

Эмма и Эр стояли рядом в коридоре, молча и неподвижно слушая разговор матери и сына. Эмма взглянула на девушку, улыбнулась ей и обняла рукой за плечи. Когда Эр слегка покраснела и расплылась в улыбке, Эмма засмеялась.

– Тебе и правда стоит попробовать пиццу, – заверила блондинка, сжимая её плечи.

– Если ты так этого хочешь, тогда я бы с радостью попробовала, да.

– Хорошо, потому что пицца – одно из моих любимых блюд.

Эр просияла: – Тогда уверена, что и мне тоже понравится.

Эмма хотела повести девушку на кухню, но та потянула её за руку, лежащую на плече.

– Эмма… – прошептала она, с такой мольбой заглядывая в глаза блондинки, что, что у той заныло сердце.

– Я знаю, – вздохнула Эмма, – я знаю, что ты сбита с толку, и возможно даже напугана, и я, если честно, тоже. Но мы обязательно это обсудим, хорошо? Мне просто нужно сперва поговорить с Реджиной, потому что нам надо проработать некоторые моменты, и, пожалуй, будет лучше, если именно она расскажет тебе про всю эту канитель с магией. Я недостаточно разбираюсь в этом, чтобы сносно объяснить, поэтому лучше предоставить это ей.

Эр понимающе улыбнулась:

– Хорошо, – и она позволила Эмме отвести себя на кухню, где Генри с Реджиной устроили дебаты о том, считается ли пицца вредной пищей.

– Она вредная, Генри, – утверждала Реджина, – мы сто раз это обсуждали.

– Обсуждали, но ты никогда по-настоящему не рассматривала мои доводы, – парировал Генри, – Я хочу сказать, что это спорный вопрос.

– Я согласна с пацаном, – встряла Эмма, – Кстати, как насчёт нашего разговора, Реджина? Лучше с ним не затягивать.

Реджина наградила её тяжёлым взглядом, который стал только напряжённее, стоило ей обратить внимание, что Эмма зашла на кухню с Эр, уютно пристроившейся у неё под мышкой. Она тяжело вздохнула и скрестила руки на груди.

– Ладно, – она повернулась к сыну, – у тебя есть тридцать секунд, чтобы изложить свои доводы. Время пошло.

Генри кивнул и затараторил: